It is up to all of us to become His moral superior (с) Vetinari
кстати, вспомнила...
Первое исполенение этой заявки мое
2-11 Сильва/Бонд. При выполнении одного из заданий Бонд попадает в плен. Сильва его спасает, но не безвозмездно. Рейтинг, но без насилия пожалуйста.
и мне стыдно.
читать дальшеБонд считает. Одна капля, вторая, третья. Собираются на изгибе локтя, скатываются вниз по дорожкам вен на внутренней стороне руки, раскрашивают в алый линию жизни на ладони, сбегают по фалангам пальцев, по черному дулу ствола и летят на каменный пол бункера. Четвертая, пятая. Счет помогает оставаться в сознании и абстрагироваться от весело болтающего Сильвы.
Сквозняк раскачивает старые лампы над их головами, и одна тень на двух мужчин расползается по грязным стенам. Бонду неудобно, но по сравнению с его положением десятью минутами раньше плечо Сильвы явно выигрывает. Если бы еще он придерживал Джеймса за ноги, а не за зад.. Что ж, за все надо платить.
Эта мысль достойна улыбки.
Мысль о смерти недостойна ничего.
Тяжелое судорожное дыхание Сильвы то и дело прерывает его словестные излияния. После особо громкого хрипа он замолкает, сверяется с картой в коммуникаторе и сворачивает налево. Здесь стены еще уже, а под ногами то и дело попадаются осколки камней. Бонд дает Сильве еще минут пять, прежде чем тот сдастся. Такие физические нагрузки не для него, Раулю бы ноутбук, чашку с какао и старческий плед, а не мужиков на спине таскать, мстительно думает агент, но если он уйдет достаточно далеко прежде чем оставить Джеймса, у ноль-ноль-семь будет шанс собраться с силами и попытаться дать отпор их преследователям. Может быть. А может он откинется от потери крови. Как жаль, что здесь нет связи.
Но Сильва не сдается. Упорно движется вперед, словно все идет по его плану. Словно так и должно было быть.
Кровь уже не капает на землю, она стекает тонкой ниткой, вьётся по камням, вспыхивает бликами, попадая под свет ламп. Джеймсу холодно, тепло чужого тела не помогает - у этого холода иная природа.
Сильва выигрывает. Он все еще идет вперед, когда пистолет выскальзывает из пальцев Джеймса. Следующее, что помнит Бонд : Рауль с силой бьет его по щекам. Они все еще под землей. Пыльно, и влажно от крови, пузырящейся на губах.
- Жаль я не умею все эти штуки с йогой, – Джеймсу кажется, что кто-то другой управляет его языком, глоткой, гортанью, – замедлять пульс, и все такое.
- Я научу. Потом. – обещает Сильва, туже затягивая повязку на ране Джеймса.
- Ага. Как же, научит он… используешь меня и избавишься… негодяй.
Сильва улыбается.
- Хотел бы. – признается он. – Только упустил из вида, что ты вечно вляпываешься в дерьмо. Ну как так можно, Джеймс, а? Никакого инстинкта самосохранения.
- А что? Рассчитывал на меня?
- Рассчитывал, планировал, собирался. Никакого альтруизма.
- Чудесная мы пара.
- Заметь, не я это сказал. – весело откликается Сильва, любовно похлопав по ране. Джеймс шипит от боли.
- Ну и что мне с тобой делать… Переоценил я свои возможности, но не оставлять же тебя им? - Сильва задумчиво гладит пистолет Джеймса, проверяет обойму и вздыхает. – Без тебя мне будет скучно.
Бонд даже не смотрит на направленное ему в голову дуло:
- Ты же йогу обещал.
- И то верно. Хотя скорее Камасутру.
- И игрушечную железную дорогу на Рождество.
- Такого не припоминаю. – хмурится бывший агент. Свободной рукой он вытирает губы Джеймса, размазывая кровь по подбородку.
- Опять не брился? Опять хлестал дешевое пойло. Разве они схватили бы тебя, будь ты в форме? Что за глупый способ протестовать? И главное, против чего?
- Догадайся. – бесцветно отвечает агент.
Испачканными в чужой крови пальцами Сильва приглаживает брови Джеймса и убирает отросшую челку с мокрого грязного лба. Вдавливает дуло в кожу.
- Жил старик. А у него была дочь. Девушка была хороша, как солнце, но своенравна, как горный ветер.
- Ты с ума сошел? – спрашивает Бонд.- А... ну да, глупый вопрос.
- Это испанский фольклор, ты, неуч. Слушай: однажды трое юношей, один красивее другого, спросили у старика ее руки. Девушка посмотрела на них, улыбнулась и ответила: «Все трое мне по душе.» Отец рассердился: « Не можешь же ты выйти замуж за троих?»
«Пойми, мне нужны все трое.»
- Мистер Сильва. Это ваш способ попрощаться? – хрипит Джеймс. – Я бы предпочел нечто более рейтинговое.
- Правда? Интересно…
Рауль продолжает, поглаживая пылающую кожу Бонда холодным дулом:
- И сколько отец ни спорил, повторяла одно и то же: нужны все трое! Несчастный старик не знал, что ответить юношам. Он долго думал, наконец вышел и сказал женихам: «Ищите в далеких странах для своей невесты самый лучший, самый редкий подарок, какого нет нигде на свете. И тот, кто найдет его, станет мужем моей дочери.»
В тот же день женихи покинули берега Испании.
- Просто пристрели меня, сволочь. – улыбается Бонд, вяло протягивая руку, чтобы перехватить ладонь, сжимающую оружие, цепляется за чужое запястье.
Эхо доносит до них звуки чужих шагов.
- Ну-ну, подожди, дослушай. Это история про тебя. Итак, первый купил зеркальце, в котором мог увидеть любого, кого бы ни пожелал. Второй купил бальзам, который мог не только заживлять раны, но и воскрешать мертвых. Третий жених взял ящик, который плавает по волнам, летает по воздуху, сам бежит по земле.
- Очаровательно.
- Да ты достал перебивать! – возмущается Рауль, вжимает дуло сильнее и целует Бонда в кровавые губы. В противовес гневному голосу прикосновения ленивы и осторожны. Бонд терпит, но ровно до того момента когда меняется их характер, становясь более дразнящим.
Бонд сожалеет. Сожалеет о том, что в данный момент спектр его ощущений смазан слабостью и болью. Джеймс думает, что его едва ли вело и тошнило с одинаково интенсивностью, будь он здоров. А потом Бонд думает, что это вообще не самая лучшая мысль за этот вечер.
- Так что там было дальше? – отдышавшись спрашивает он у Сильвы.
- Трое юношей встретились, поспорили, выясняя, чей подарок лучше, и первый предложил опробовать его покупку. – продолжает Сильва, отстраняясь. - Все трое взглянули в зеркало и в ужасе отшатнулись: невеста трех женихов лежала на постели без движения и без дыхания.
«Мой бальзам оживит ее!» - сказал второй жених.
«Мы опоздали,»— возразил первый.
«Мы будем там раньше, чем сядет солнце!»— сказал хозяин ящика.
Не успело сесть солнце, а юноши, все трое, уже стояли у знакомой калитки. Старик отец выбежал им навстречу и, плача, объявил женихам, что они пришли слишком поздно. Но юноши смело вошли в дом, где без дыхания лежала невеста трех женихов. Только окропили ее губы чудесным бальзамом, девушка улыбнулась и встала.
«Ты видишь, отец, я права: мне были нужны все трое, все трое мне пригодились.»
- И в чем смысл? В том, что я девочка?
- В том, что есть люди, которых нельзя винить за то, что они непреднамеренно используют любовь. Джеймс… Кобель ты, Джеймс. Пользуешься мной как хочешь.
Сильва заменяет дуло своими губами и быстро целует Бонда в лоб.
- Хэппи энд, и все живы? – тихо интересуется агент. За поворотом слышны чужие голоса.
- А это мы еще посмотрим. – хитро скалиться Сильва и достает из кармана гранату.
Первое исполенение этой заявки мое
2-11 Сильва/Бонд. При выполнении одного из заданий Бонд попадает в плен. Сильва его спасает, но не безвозмездно. Рейтинг, но без насилия пожалуйста.
и мне стыдно.
читать дальшеБонд считает. Одна капля, вторая, третья. Собираются на изгибе локтя, скатываются вниз по дорожкам вен на внутренней стороне руки, раскрашивают в алый линию жизни на ладони, сбегают по фалангам пальцев, по черному дулу ствола и летят на каменный пол бункера. Четвертая, пятая. Счет помогает оставаться в сознании и абстрагироваться от весело болтающего Сильвы.
Сквозняк раскачивает старые лампы над их головами, и одна тень на двух мужчин расползается по грязным стенам. Бонду неудобно, но по сравнению с его положением десятью минутами раньше плечо Сильвы явно выигрывает. Если бы еще он придерживал Джеймса за ноги, а не за зад.. Что ж, за все надо платить.
Эта мысль достойна улыбки.
Мысль о смерти недостойна ничего.
Тяжелое судорожное дыхание Сильвы то и дело прерывает его словестные излияния. После особо громкого хрипа он замолкает, сверяется с картой в коммуникаторе и сворачивает налево. Здесь стены еще уже, а под ногами то и дело попадаются осколки камней. Бонд дает Сильве еще минут пять, прежде чем тот сдастся. Такие физические нагрузки не для него, Раулю бы ноутбук, чашку с какао и старческий плед, а не мужиков на спине таскать, мстительно думает агент, но если он уйдет достаточно далеко прежде чем оставить Джеймса, у ноль-ноль-семь будет шанс собраться с силами и попытаться дать отпор их преследователям. Может быть. А может он откинется от потери крови. Как жаль, что здесь нет связи.
Но Сильва не сдается. Упорно движется вперед, словно все идет по его плану. Словно так и должно было быть.
Кровь уже не капает на землю, она стекает тонкой ниткой, вьётся по камням, вспыхивает бликами, попадая под свет ламп. Джеймсу холодно, тепло чужого тела не помогает - у этого холода иная природа.
Сильва выигрывает. Он все еще идет вперед, когда пистолет выскальзывает из пальцев Джеймса. Следующее, что помнит Бонд : Рауль с силой бьет его по щекам. Они все еще под землей. Пыльно, и влажно от крови, пузырящейся на губах.
- Жаль я не умею все эти штуки с йогой, – Джеймсу кажется, что кто-то другой управляет его языком, глоткой, гортанью, – замедлять пульс, и все такое.
- Я научу. Потом. – обещает Сильва, туже затягивая повязку на ране Джеймса.
- Ага. Как же, научит он… используешь меня и избавишься… негодяй.
Сильва улыбается.
- Хотел бы. – признается он. – Только упустил из вида, что ты вечно вляпываешься в дерьмо. Ну как так можно, Джеймс, а? Никакого инстинкта самосохранения.
- А что? Рассчитывал на меня?
- Рассчитывал, планировал, собирался. Никакого альтруизма.
- Чудесная мы пара.
- Заметь, не я это сказал. – весело откликается Сильва, любовно похлопав по ране. Джеймс шипит от боли.
- Ну и что мне с тобой делать… Переоценил я свои возможности, но не оставлять же тебя им? - Сильва задумчиво гладит пистолет Джеймса, проверяет обойму и вздыхает. – Без тебя мне будет скучно.
Бонд даже не смотрит на направленное ему в голову дуло:
- Ты же йогу обещал.
- И то верно. Хотя скорее Камасутру.
- И игрушечную железную дорогу на Рождество.
- Такого не припоминаю. – хмурится бывший агент. Свободной рукой он вытирает губы Джеймса, размазывая кровь по подбородку.
- Опять не брился? Опять хлестал дешевое пойло. Разве они схватили бы тебя, будь ты в форме? Что за глупый способ протестовать? И главное, против чего?
- Догадайся. – бесцветно отвечает агент.
Испачканными в чужой крови пальцами Сильва приглаживает брови Джеймса и убирает отросшую челку с мокрого грязного лба. Вдавливает дуло в кожу.
- Жил старик. А у него была дочь. Девушка была хороша, как солнце, но своенравна, как горный ветер.
- Ты с ума сошел? – спрашивает Бонд.- А... ну да, глупый вопрос.
- Это испанский фольклор, ты, неуч. Слушай: однажды трое юношей, один красивее другого, спросили у старика ее руки. Девушка посмотрела на них, улыбнулась и ответила: «Все трое мне по душе.» Отец рассердился: « Не можешь же ты выйти замуж за троих?»
«Пойми, мне нужны все трое.»
- Мистер Сильва. Это ваш способ попрощаться? – хрипит Джеймс. – Я бы предпочел нечто более рейтинговое.
- Правда? Интересно…
Рауль продолжает, поглаживая пылающую кожу Бонда холодным дулом:
- И сколько отец ни спорил, повторяла одно и то же: нужны все трое! Несчастный старик не знал, что ответить юношам. Он долго думал, наконец вышел и сказал женихам: «Ищите в далеких странах для своей невесты самый лучший, самый редкий подарок, какого нет нигде на свете. И тот, кто найдет его, станет мужем моей дочери.»
В тот же день женихи покинули берега Испании.
- Просто пристрели меня, сволочь. – улыбается Бонд, вяло протягивая руку, чтобы перехватить ладонь, сжимающую оружие, цепляется за чужое запястье.
Эхо доносит до них звуки чужих шагов.
- Ну-ну, подожди, дослушай. Это история про тебя. Итак, первый купил зеркальце, в котором мог увидеть любого, кого бы ни пожелал. Второй купил бальзам, который мог не только заживлять раны, но и воскрешать мертвых. Третий жених взял ящик, который плавает по волнам, летает по воздуху, сам бежит по земле.
- Очаровательно.
- Да ты достал перебивать! – возмущается Рауль, вжимает дуло сильнее и целует Бонда в кровавые губы. В противовес гневному голосу прикосновения ленивы и осторожны. Бонд терпит, но ровно до того момента когда меняется их характер, становясь более дразнящим.
Бонд сожалеет. Сожалеет о том, что в данный момент спектр его ощущений смазан слабостью и болью. Джеймс думает, что его едва ли вело и тошнило с одинаково интенсивностью, будь он здоров. А потом Бонд думает, что это вообще не самая лучшая мысль за этот вечер.
- Так что там было дальше? – отдышавшись спрашивает он у Сильвы.
- Трое юношей встретились, поспорили, выясняя, чей подарок лучше, и первый предложил опробовать его покупку. – продолжает Сильва, отстраняясь. - Все трое взглянули в зеркало и в ужасе отшатнулись: невеста трех женихов лежала на постели без движения и без дыхания.
«Мой бальзам оживит ее!» - сказал второй жених.
«Мы опоздали,»— возразил первый.
«Мы будем там раньше, чем сядет солнце!»— сказал хозяин ящика.
Не успело сесть солнце, а юноши, все трое, уже стояли у знакомой калитки. Старик отец выбежал им навстречу и, плача, объявил женихам, что они пришли слишком поздно. Но юноши смело вошли в дом, где без дыхания лежала невеста трех женихов. Только окропили ее губы чудесным бальзамом, девушка улыбнулась и встала.
«Ты видишь, отец, я права: мне были нужны все трое, все трое мне пригодились.»
- И в чем смысл? В том, что я девочка?
- В том, что есть люди, которых нельзя винить за то, что они непреднамеренно используют любовь. Джеймс… Кобель ты, Джеймс. Пользуешься мной как хочешь.
Сильва заменяет дуло своими губами и быстро целует Бонда в лоб.
- Хэппи энд, и все живы? – тихо интересуется агент. За поворотом слышны чужие голоса.
- А это мы еще посмотрим. – хитро скалиться Сильва и достает из кармана гранату.
-
-
20.03.2013 в 23:40-
-
21.03.2013 в 00:11-
-
28.03.2013 в 14:06