It is up to all of us to become His moral superior (с) Vetinari
Две главы, которые успела вычитать.
Название: Звездному гестапо с любовью
Автор: Миссис Хикс
Фандом:Фарскейп
Пейринг: Скорпиус/Брака, Грайза/Брака, упоминается Велорек/Айрин
Жанр: приключения, драма, романс
Предупреждение: АU
Статус: не закончено
Саммари: мирные переговоры Себациан и Скарран сорваны. Корабль скарран уничтожен. База Миротворцев теряет энергию. О мире можно забыть. Если только вы не отчаявшийся представитель оппозиции, шифрующийся среди агрессивно настроенных военных.
Комментарии: надругательство над таймлайном. Скорпиусу 18 циклов от роду. Зельбинион не подвергался атаке небари. Да простят меня все любители пейринга начальник/подчиненный, но Брака здесь служит толькосамому себе Грайзе.
Выражения лиц героев на баннере соответствуют ситуации)) Мне было очень весело писать про этих трех придурков.
Прослушать или скачать Агата Кристи Звездное гестапо бесплатно на Простоплеер
Визуализация:
Мили-Он Грайза
Айрин Сун
1
Глава 1
Крейсер-база Зельбинион по сути являлась модифицированной Крепостью. Она могла стать чьим-то домом, на ее борту рождались и умирали, но капитан распорядился иначе, и, несмотря на уровни с искусственным прудом, озеленением, даже мини-парком для гражданских из центральных отсеков, на базе царила мрачная давящая атмофера. Некоторые их экипажа до сих пор не могли привыкнуть к шуму на нижней палубе. Некоторым до сих пор мерещились крики.
Лишенный возможности приземляться, Космический Город мог зависать на орбитах в течение многих циклов. Маневренность его значительно уступала огневой мощи.
В передней верхней части был расположен командный пункт. В задней части - ряд термоядерных реакторов, двигатели, гипердрайвы. После внезапной атаки скарран обитаемая зона пострадала меньше всего, и гражданских со всех секторов, кто не мог продолжать свою работу, направили именно туда. Там до сих пор была оптимальная температура и чистый воздух.
Задание было не сложным – сбить с одной из наружных панелей сорванные и вывернутые листы титана и стали, давящие на обшивку. Прицельные огнем.
Показатели пилота, Ринера, рекомендованного Бракой, соответствовали миссии, Он был из тех, кто прибыл на подмогу в виджеланте, как и сам Брака. Он был человеком Грайзы. И вместо себя Микло посоветовал его. Сам Брака сослался на неполадки в двигателе своего истребителя. Теперь он стоял за спинами Грайзы и капитана и вслушивался в их речь, стараясь отвлечься от назойливого миража. Его мама по-прежнему была здесь, но проектор с этой записью был отключен еще на виджиланте.
« Мир –наша забота. – говорил ей белобородый себацианин - Именно поэтому мы ввели стерилизацию в детском возрасте. И все каждый гражданин может вернуть себе право на размножение. Самый быстрый способ – служба в рядах контроля за рождаемостью. Чистота вашего гена и безупречная служба – вот наши требования.»
Медотсек, в котором находились Миротворцы, был просторным и светлым. Затраты на энергию окупались. Стены из мутного стекла не пропускали звуков. Здесь была стерильная атмосфера, но от запаха, исходившего от тел скарран, мутило. Двое ученых в светлых халатах поверх красно-белой формы, демонстрировали Грайзе и капитану результаты аутопсии. Алые вставки их одеяния кровавыми пятнами просвечивали сквозь легкую, но прочную ткань. Лейтенант Микло Брака прилагал все усилия, чтобы сосредоточиться на их речи, но голос матери с легкостью перебивал их всех.
«Моя служба будет образцовой.» – Голос ее был твердым, во взгляде решимость. На ней была черно-красная форма Миротворца. Ногти коротко острижены, никакой косметики.
Мама, сказал себе Микло, это моя мама. Но никто кроме него ее не видел.
Он знал, каков будет ответ.
«Вы доказали свою преданность делу. Ваши личные файлы направленны для рассмотрения в Центр. Мы уже запросили список подходящих генетических доноров.» – Тот же себацианин за тем же столом из стекла собрал бумаги в тонкую стопку и, переплетя пальцы, выжидательно уставился на собеседницу. Стол из архива. Документы из архива. И вся эта сцена происходила в архиве. Так много циклов назад.
Мама улыбнулась.
«Это хорошие новости.»
Проектор выключен. Виджиланте стоит в ангаре, но она все еще здесь.
- Видите эти кровавые разводы? – Один из ученых указал на то, что осталась от скарранина. – На лицо сосудистая патология. И вот здесь, на снимке, видите? Это гипоталамус. Он контролирует давление крови, а также выделение гормонов. А рядом… впрочем, вся лимбическая система словно мягкий воск. Измята, покорежена. Отсюда и неконтролируемая ярость, галлюцинации, слуховые и зрительные. У всех троих – одинаковые повреждения.
- Это какая-то болезнь? – уточнила Грайза.
- Пока рано говорить о причинах. Но их состояние сыграло нам на руку. На момент их атаки они уже утратили контроль над своим разумом.
Плечи капитана напряглись, Грайза, наоборот, выглядела теперь более расслаблено. От нее веяло спокойствием и силой. Брака предпочел смотреть на нее, взгляд в стену уже не спасал, а голоса тех двоих, которых не должно было быть здесь, были все громче и громче.
«Вы знаете, для того, чтобы подняться в списке, нужно быть особенным. Лучшим из офицеров. Вы подходили по всем параметрам.» – себацианин картинно сверился с записями и вздохнул.
«Что-то изменилось?» – спросила мама.
«Центр отменил эту директиву. Было установлено, что подобный вид размножения неэффективен в военное время. Мы на пороге больших перемен.»
«Я не понимаю,..»
«Вы не понимаете, зачем выполняли свою работу? Мы в ответе не только за собственный народ. И если вы забыли об этом из-за собственных желаний, возможно, вам стоит вновь пройти процедуру, офицер.»
«Разрешите идти?» – мама поднялась, замерев по стойке смирно, но что-то в ней сломалась. Она опустила руки на стол, упираясь кулаками, и резко заговорила, сверкая глазами.
Себацианин поднял руку, указывая на несуществующую дверь.
- Значит, они напали на нас из-за этого? Из-за галлюцинаций? – спросил капитан Дурка голосом, в котором угадывались нотки нетерпения. И предвкушения, что было достаточно омерзительно.
Ученый, до сих пор молчавший, подтвердил его слова.
Слева от Микло двое призрачные офицеров вывели сопротивляющуюся мать в тень ,и все прекратилось. Ее крик растворился. Ее запах пропал. Если бы Брака попытался вспомнить колыбельную, которой никогда не существовала, мотивом она напоминала бы гимн Миротворцев.
Проектор отключен.
- Сколько времени потребуется на выяснение причин? – спросила Грайза.
- Наше оборудование повреждено. – Ученый, что был более разговорчив, развел руками. – Мы сможем закончить работу только по возвращении в Цитадель.
Если мы вообще вернемся, подумал Брака.
Но смертный приговор был уже подписан.
Грайза бросил на него один короткий взгляд. Для Микло в нем смешалось слишком много, и нетерпение, и смех, и алчность. Приказ.
Она и капитан покинули отсек, оставив Микло и ученых за закрытым порталом. Звук, с которым створки сошлись вместе, напомнил ему тихий шепот. Помни, проектор все еще отключен. И запись стерта.
Ученые смотрели на него с недоумением.
Они не кричали.
Капитан сообщит руководству, что один из скарран был жив. Несчастный случай.
Возможно, их имена войдут в архив со специальной отметкой, обозначающей героизм.
***
Микло хотелось оттянуть жесткий воротник. Поднять руку и провести ладонью по покрасневшей раздраженной коже. Шея чесалась, кожа взмокла от пота. Он вернулся на пятнадцать циклов назад. Он снова ученик, он дышит через нос, стоит по стойке смирно, глядя чуть выше и левее ледяных глаз куратора, распекающего его за провал теста. И смотрит на себя со стороны. Они смотрят друг на друга. Щеки Микло горят от стыда. Глаза сверкают обидой, и чем упорнее он пытается взять себя в руки, тем больше эмоций выходят на поверхность, волной пробивая и без того хлипкую стену безразличия. Микло пытается незаметно прикусить щеку изнутри, следит за тем, чтобы не дрогнула ни одна лицевая мышца. А куратор все говорит и говорит, в черно-белых безразличных тонах описывая жизненную перспективу Браки. Для тех, кто лучше, она бы звучала так: «Учеба, служба, повышение в звании, отставка, смерть». Перспектива Микло не содержит в себе средних звеньев. И Микло продолжает краснеть, потеть и сверкать глазами. Его распекают за несдержанность, и если сейчас он расплачется, о, лучше не думать, что тогда будет. Обида душит его. Его эмоциональность. Его наказание.
Он дослужился до лейтенанта, но его кара по-прежнему была с ним.
- Мой приказ ясен? – Грайза не спускала с него внимательного и какого-то снисходительного взгляда. Впрочем, последнее могло и показаться.
- Да, мэм. – Что тут может быть непонятного? Всего-то и нужно, что слетать на разрушенный дредноут и под предлогом проверки лично проконтролировать, что в протоколах не осталось ни единой записи о истиной причине поражения скарран.
Юный Микло давился рыданиями.
Брака развернулся и быстрым шагом направился в сторону ангара. За его спиной пленное существо пыталось избежать очередной иглы, но Миротворцы непреклонны в своем желании изучить и даже разобрать по молекулам, если потребуется. Или если поступит такой приказ. Микло был рад покинуть лабораторию. Вид пленника был омерзительным, звуки, которые он издавал, походили на скулеж. Отвратительно. Пульс отдавался в ушах, постоянно хотелось сглотнуть.
Слишком высокая температура. Большая влажность. Микло вытер нос тыльной стороной ладони – жест детский глупый. Алое только сильнее размазалось по коже.
Что они там говорили: давление? Галлюцинации?
Микло на ходу достал белоснежный платок.
Основной путь до ангара был закрыт. Рухнуло перекрытие четвертой секции. Двигаясь в обход, лейтенант сталкивался со спешащими по делам Миротворцами. На борту пострадавшего Зельбиниона царил хаос. Брызги огня и соцветия искр то и дело вспыхивали в заполненных дымом проходах, приходилось огибать покореженную аппаратуру и уступать медикам, переносящих носилки. Пахло чем-то кисловатым и паленым.
Истребители располагались справа от прибывшего на подмогу виджиланте .Добравшись до своего праулера, Брака проверил системы и подал сигнал об открытии шлюза.
***
Лейтенант специального назначения Велорек переступил через тело скарранина и склонился над приборной панелью. Взломать код было легко, но теперь предстояло нечто поинтереснее: проникнуть во вражеский исследовательский отсек и проанализировать доступную информацию. Алгоритмы были не дописаны, и следовало действовать крайне аккуратно, чтобы не повредить извлекаемые файлы.
Дредноут был мертв. Он походил на скелет древнего животного, острые ребра, затхлый запах. Для работы некоторых систем приходилось подключать портативные модули. Это было похоже на жалкие попытки реанимации, но мяса не осталось, только кости.
Кровь из носа закапала на панель раньше, чем лейтенант почувствовал нечто неладное. Беспокойство и волнение можно было списать на чрезвычайность ситуации, шорохи и шепот в темноте – на общую обстановку, ведь не каждый день Велорек исследовал погибшую скарранскую базу. Айрин… Айрин объяснялась переутомлением. И болью от утраты старого друга. Кровь же объяснить было сложнее. Велорек поднес окрашенные алым пальцы к лицу, разглядывая их с интересом истинного ученого. Любопытно, подумал он, это что еще за напасть?
- Отдыхаете, лейтенант? – Голос, раздавшийся за спиной, был весьма реален и узнаваем.
- Брака. – сухо поздоровался Велорек.
По левую сторону от него офицер Айрин Сун, которой в данный момент полагалось проходить стажировку за тысячи световых циклов отсюда, неодобрительно нахмурилась. Она никогда его не любила. Конечно, фреллов протеже Грайзы. Только его тут не хватало.
Незаметно утерев кровь, Велорек смерил гостя настороженным взглядом.
- Что вам здесь нужно, лейтенант? Я выполняю приказ капитана.
- А я выполняю приказ коменданта - старшего офицера флота. И советую не путаться под ногами. Отойдите от компьютера.
- Странно, что указания начальства так несогласованы.
Велореку хотелось спросить, был ли Брака рядом с погибшим комендантом, место которого теперь заняла Грайза? Был ли он там, когда на них пошла первая волна скарран, и не он ли помог тому отправиться дальше к теням и холоду?
- Запросите подтверждение. – предложил Брака, насмешливо глядя на офицера, - Хотя перебои со связью – все еще не решенная проблема. Но если вы сомневаетесь в командовании, могу предложить лично удостовериться, что они действуют по ситуации. Уверен, ваши рекомендации и советы им необходимы. Жаль, конечно, что ваше время потрачено впустую, но теперь все это, - он обвел отсек рукой, - моя проблема.
- Единственное, что требует уточнение – это ваше назначение, лейтенант. – проходя мимо Велорек незаметно от Браки спрятал информационный носитель в карман.
Пустозвон! Напыщенный коррумпированный фреллник. Идея с проверкой его файлов не лишена обоснований. Едва ли ублажение Грайзы дает ему право расхаживать по базе, словно он тут хозяин. Он, конечно, всегда точно исполнял приказы, но такова природа всех Миротворцев. Это прививается им с рождения. Никаких сомнений, никаких новых идей. Что касается пилотирования, то Велорек точно помнил, что у Айрин были более высокие показатели по точности исполнения маневров. Он лично просматривал ее данные. Но нет! Брака - это отродье системы - обошло многих талантливых офицеров.
Надеюсь, в постели Грайзы ты выполняешь все приказы с той же гримасой подобострастья, со злостью подумал Велорек и ударил кулаком по стене. Один из офицеров исследовательской группы, проходивший мимо, отшатнулся и еще долго буравил спину Велорека подозрительным взглядом. Лейтенант и сам был удивлен вспышкой ярости. Раньше он намного лучше контролировал эмоции, не позволяя, чтобы кто-то заметил или заподозрил его. В его положении это было не позволительно. Держи себя в руках, зашипел на себя лейтенант, ты же не хочешь пройти процедуру.
Проверив еще несколько точек, Велорек вернулся на Зельбинион. Он прошел дезинфекцию и попал в центральный отсек. Ремонтные работы шли полным ходом, но судя по отчетам бригад, катастрофически не хватало энергии. О том, чтобы запустить двигатели, не шло и речи. В иллюминаторы светил пульсар. Свет был холодный, голубоватый, в его лучах лица Миротворцев казались высеченными из камня. Сосредоточенные, лишенные эмоций, словно роботы, себациане двигались как-то скованно, медленнее, или так только казалось. Опасность, пока отступившая, все еще ощущалась. Она нависла над экипажем тяжелым облаком пыли и пепла. Громкоговорители оповещали о состоянии отсеков, предупреждали о приближающемся всплеске пульсара, раздавали приказы ремонтным командам.
Расчетное время прибытия скарранского войска было неизвестно. А легкость, с которой была отбита их атака пугала. Что-то было не так. И паранойя, которую чувствовал офицер, не прибавляла сил и уверенности.
Велорек поежился, заходя в сектор своих коллег. Он боялся увидеть руины, но ему повезло. Расположение в центре базы уберегло сектор от больших повреждений. По температуре офицер определил, что климатические установки также понесли урон. Эта проблема была столь же приоритетна, как и починка двигателей. Если температура повысится, их всех ждет тепловая смерть. Уж лучше быть расстрелянными скарранами. Офицер огляделся и громко спросил, пробиваясь через гул голосов – словно рой потревоженных насекомых:
- Кто-нибудь проверил состояние пленников?
Велорек спрашивал о ценном грузе капитана. Летая по пограничным территориям, Дурка проводил свой досуг, пытая представителей вражеских планет. Искал ли он информацию, или просто развлекался, Велорек пытался об этом не думать. Излишняя жестокость – тоже признак «одичания». Не хотелось бы, чтобы Дурка оказался одним из них, из тех себациан, кто смог сбросить оковы, навязанные Миротворцами.
- Состояние удовлетворительно. – последовал ответ одного из подчиненных. – Существо с дредноута доставлено к старшему офицеру флота.
И снова Грайза. Протянула свои ручонки к самому ценному экспонату.
- Сэр?
- Да? – Велорек занял место за своим компьютером.
- У вас кровь.
Вспомнился скарранин, которого они пытались захватить живым. Кровь у скарран была белая, и она стекала по его щекам и подбородку, пока тот бился в конвульсиях. Воспоминание обожгло Велорека.
Кивнув предупредившему его офицеру, он запрокинул голову.
Арин как-то назвала его слишком романтичным.
Слишком прямым.
Слишком увлеченным.
Он оглянулся, ища ее взглядом, но офицер исчезла, растворилась в воздухе, как растворилось в тьме космоса гроб с комендантом, от которого так спешила избавиться Грайза. Знала ли она, кем он был? Непреклонный упрямый старик, так активно ратующий за мир. Знала ли она, что ни одна процедура была не способна сломить его волю, лишить трезвости мысли, лишить эмоций?
Данные проходили обработку, то, что Велорек успел спасти, увести из-под носа Браки.
Офицер закатал рукав и запустил «Скорпиона». Крошечный робот-анализатор ловко проник под кожу, забирая пробы жидкостей и тканей. Результат не заставил себя ждать. Прибор вывода показал отсутствие всех известных инфекций. Такой проверки было явно недостаточно. Чувствуя, как к горлу подступает ком, офицер быстро просмотрел те данные, что успел сохранить на дредноуте. Архив под кодовым названием «Инкубатор» - его видео-отчеты были повреждены, но некоторая документация сохранилась. Жаль, что только часть ее. Существо, найденное на скарранском крейсере, оказалось важнее, чем предполагал Велорек.
И оно в когтях Грайзы. Ничего хорошего это не сулило.
Фрелл! Да сколько можно?
- Тише! Я пытаюсь работать. – сорвался Велорек, и его подчиненные замерли. Тогда офицер понял - гул был только в его голове.
По пути в медотсек он только и думал, как бы не столкнуться с кем-нибудь знакомым, кто может понять… или заподозрить. Ноги сами вели его. В конце концов, все крейсеры устроены одинаково. Дурка внес пару изменений для собственного удобства, но на этом все. Значит, до медиков было не так уж и далеко. Расположение их части не должно изменяться. Рационализм и порядок. Каждый уровень и сектор отвечают своей функциональности.
За слуховыми галлюцинациями вновь пришли зрительные. Неясные тени за каждым поворотом, тени, так похожие на Айрин Сун. Велорек отмечал частоту их появления как еще один симптом, но от паники избавиться никак не удавалось. В медотсек он влетел, задыхаясь от бега. В диагностическом кресле со следами крови на лице сидел лейтенант Микло Брака.
2
Глава 2
Ринер погиб. Судя по записи, поступившей на командный пункт, в последние микроны в кабине пилота царил полный хаос. Голос офицера, напуганного, не понимающего ни слова, что ему говорили через коммуникатор, оборвался волной взрыва. Стальные пластины, давившие на перекрытия, снесло вместе с парулером. Задание было выполнено, а пульсар поглотил истребитель словно космический мусор.
Если бы у Браки спросили, что он чувствует, тот ответил бы, что раздражен.
Он бы справился. Он бы не вопил, как девчонка. Он не потерял бы ориентацию и себя.
Ринер выполнял его задание, пока Микло оттаскивал тела ученых, инсценируя нападение скарранина. Он выполнил приказ, Ринер выполнил приказ. В целом, все было нормально.
Капитан не сказал ему ни слова, он был слишком занят, втыкая иголки в свою новую игрушку.
Энергию расходовали экономно. В некоторые отсеках приходилось идти на ощупь, касаясь стен.
Когда свет выключили, Микло, который только что перешел на третий курс подготовки, вжался в неудобное жесткое кресло. Рука куратора нажала на кнопку. Слайд.
Очередная мерзость, вызывающая тошноту. Тут главное, держать эмоции под контролем.
Щелчок- новый слайд.
Нельзя тянуть руки к лицу, пытаясь закрыться от этого. Экран – во всю стену. От тела – десятки проводов.
Взрослая реальная версия лейтенанта остановилась в коридоре, привалившись к стене.
Щелчок.
Хорошо, что темно. Никто не увидит его побледневшего лица. Очень душно, и на грудь что-то давит, тело покрывается испариной.
Щелчок.
Это его повторный тест. Если надо будет, он пройдет его десять раз. Сотню.
Щелчок – на следующем слайде капитан, прикусив кончик языка, подносит иглу к чьем-то лицу. Может быть, к лицу матери Микло.
Первого человека Брака убил намного раньше своих сокурсников. Но никто об этом так и не узнал.
Сделав над собой усилие, Брака оторвался от стены, и направился вперед – в медотсек. На следующем слайде за его спиной ему улыбались.
***
- Ваши средние навыки могут пригодиться солдатам с повреждениями первой степени.
Лекарь попытался протестовать. Его лепет Брака прервал отработанным властным жестом.
- Не советую вам пререкаться. Ваши выводы сомнительны, а действия непрофессиональны. Пройдите к распорядителю, он даст дальнейшие указания. Ваша аппаратура подлежит проверке, как и ваш статус. По возвращении в Цитадель вы будете подвергнуты повторной аттестации. Уверен, вы сделаете все, что в ваших силах, и послужите на благо Миротворцев.
Лекарь что-то еще добавил, но лейтенант не стал его слушать. Он изъял запись с результатами обследования и покинул отсек. Далеко уйти ему не удалось. Велорек оттеснил его в пустующий коридор и прижал к стене. Его резкость не удивила лейтенанта. Это было даже забавно. Брака ухмыльнулся.
- Что это? – зашипел Велорек. – Чем мы заразились?
Улыбка Микло стала шире.
- Уберите руки, офицер.
- Ответь на вопрос.
- Кричите громче. Не на всех уровнях услышали. Да не будьте вы таким раслаком, Велорек. Это не заразно.
- Эмоциональное расстройство: гнев, страх и слуховые, звуковые, обонятельный галлюцинации, сосудистые паталогии. Я не зеленый курсант, Брака. Я способен сопоставлять факты и делать выводы.
- Верные выводы? - Брака резким движением стряхнул с себя чужую хватку.
- Это нарушение функций лимбической системы,..
Велореку не нужно было договаривать, Микло понял, к чему он клонит.
- Возможно, это ваши галлюцинации, лейтенант. – процедил он. –Прочь с дороги.
- …деятельность которой мы испокон веков контролировали препаратами. А значит, это невозможно.
Взгляд Велорека ему не понравился. Если он еще не понял главного, то это только дело времени, а значит…
- Хорошо, хотите знать что это? Я покажу. – Брака жестом пригласил офицера следовать за собой.
В нижних отсеках обстрелянного корабля было полно мест, опасных для жизни. Если не в меру любопытный Велорек не вернется из одной из своих прогулок, никто никогда не узнает. Но что если Велорек и он сам – не единственные, кто пострадал? Тогда информацию будет невозможно контролировать. Тогда все зря. Если только…
Браке улыбались. Протягивали ему руку, понимающе качали головой.
Все в порядке. Ты особенный.
Он не хотел быть особенным, он хотел быть Миротворцем, и раз за разом проходить тесты, чтобы доказать это. О то, другом, никто не должен узнать.
Мысли Браки путались. Нужно было избавиться от лейтенанта как можно быстрее, нужно было получить новые указания, нужно было спешить.
Пройдя очередной поворот, Брака нащупал рукоять импульсной пушки. Хватит одного удара прикладом по затылку. Потом оттащить тело и устроить замыкание в щитке, отвечающем за барьеры. И прощай, неугомонный Велорек. А потом – потом еще раз проверить медбазу. Лекарь сказал, что с такими жалобами к нему еще не обращались, но праулеры с дредноута прибыли поларна назад. Все могло измениться. Что в таком случае прикажет Грайза?
Пока не важно. Велорек слишком въедливый и многое понял. Вот сейчас один удар - и нет проблемы, а Микло Браке очень хотелось устранить ее. Так станет легче. Не так страшно. Микло на микрот прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.
- Они убьют и тебя.
Смысл сказанного не сразу дошел до Браки, уши которого были словно заложены ватой. Голос офицера, глухой, далекий, раздражал.
Глаза Велорека, развернувшегося, смотревшего прямо на дуло, были расширены. Побледневший, он лихорадочно пытался подобрать слова.
- Скарране заразились этим, потому что руководствовались эмоциями. Что-то повлияло на их нервную систему. И на нашу. – Еще глуше, словно Велорек тонул, он силился донести свои мысль до Браки, и вот уже его руки сжимали плечи лейтенанта, но Брака не ощущал прикосновений.
Излучение, подумалось ему, здесь слишком хлипкие барьеры, и космос давит на них, глушит, оставляя только липкий страх такой силы, что импульсная пушка, направленная прямо в грудь казалась сущим пустяком.
- И никто больше не болен кроме нас, потому что мы с тобой единственные «дикие» на этой базе! – прокричал Велорек.
И все стихло.
«До следующего всплеска пульсара – три арна тридцать пять микрот» - оповестили динамики.
Велорек не спешил отступать.
- Ты ведь услышал меня?
- Чушь. – уверено отрезал Брака, сражаясь с желанием помотать головой. В мыслях все еще - гул и отголоски пережитого. – И ты только что добровольно сдал себя.
- Ты сам знаешь, что это так. – рискнул Велорек. – И Грайза знает, поэтому и держит тебя так близко. Может быть, даже изучает.
Последнее было блефом. Просто предположением, в котором Велорек сильно сомневался, но он сделал ставку на инстинкт самосохранения Браки, и не прогадал.
Микло нахмурился.
Не желая сдавать позиций, Велорек судорожно вспоминал все, что знал о лейтенанте.
- Твои летные навыки. Показатели точности низкие, но маневры выполнены безупречно. Просто по иным стандартам. Твоя интуиция ведет тебя лучше, чем все алгоритмы. Разве ты никогда не чувствовал больше, чем окружающие?
- Нет. – прошипел он.
Я офицер Микло брака. Особая миротворческая компания Кайли, подразделение Прайза. Я выполняю свой долг, сказал он себе.
– Офицер специального назначения Велорек, я арестовываю вас до дальнейших выяснений…
- Да послушай же ты, - офицер сделал ложный выпад, будто пытаясь встряхнуть Браку за плечи, но изменил точку опоры, и повалил того на землю, выбивая оружие. Оно отлетело в сторону. Борьба была недолгой. Велорек откатился в сторону, ощупывая разбитую бровь.
Он дернул манжет, открывая коммуникатор:
- Архивная запись: офицер Микло Брака подозревается в уклонении от «процедуры». – скороговоркой выговорил он, и коммуникатор запросил подтверждение сохранения записи на главный сервер одновременно с щелчком предохранителя на импульсной пушке, снова зажатой в ладони Микло.
Осталось лишь одно нажатие, быстрое «да», и Брака понял это.
Ну давай же, ты ведь не сомневаешься. – говорил взгляд Велорека. И он нажал на кнопку. Выстрела не последовало. Запись сохранилась в буфер, и теперь только Велорек мог удалить ее, введя свой персональный код. После смерти офицера его архив переходит на рассмотрение комиссии.
Микло опустил оружие.
***
Это была не просто удача, это было чистое везение, может даже ее величество Судьба. У Велорека не было данных на других диких на борту Зельбиниона. Командование всегда вело учет, и если Брака был одним из них, это свидетельствовало о торжестве фрелловой эволюции.
Сукин сын, с восторгом думал он, расчетливый, амбициозный, наглый сукин сын. Кто бы мог подумать?
- Убери палец с коммуникатора.
- Какого раслака ты решил меня устранить, Брака?
- Ты меня бесишь.
- И это эмоция. – нервно улыбнулся Велорек.
- Это факт.
- Поверить не могу… значит, Грайза приказала тебе уничтожить доказательства того, что скарране действовали не по собственной воле. Что они были не в себе. Неужели Совет так хочет развязать войну?
- Как ты смеешь сомневаться в решениях Совета? Рассуждать о таком не в твоей компетенции.
Велорек разозлился.
- Ты и представить не можешь, вот что обернется эта война.
Говорить с Бракой об этом было неправильно. Рано. Если вообще когда-нибудь настанет время.
- Скарране напали на нас из-за этой дряни. Мы должны выяснить, в чем причина . – сменил тему офицер. - Не хотелось бы сдохнуть в припадке, как эти ящерицы.
Брака скривился, явно сожалея о том, что приходиться уступать.
- Во-первых, выясним, не пострадал ли кто еще. – Перестраховка никому не вредила. – Во-вторых, нам нужно поговорить с тем, кто видел, как оно влияет на скарран.
- Никто из них не выжил. И никто не давал тебе права мной командовать.
- Считай, что у нас совместная операция, мой новый эмоциональный брат. Опусти оружие. И кстати… свидетель у нас есть.
- Это существо неразумно. Я не собираюсь…
- Собираешься сдохнуть здесь? Во имя чего? Правильного и Светлого? Это вообще есть в Грайзе и ее подпевалах? В тебе-то это есть?
У Велорека были темные глаза и смуглая коже. Сейчас он напоминал демона из фольклора себациан. Взвинченный, возбужденный, натянутый, словно пружина.
- Ты можешь себе представить кого-то, кто бы измывался над неразумным существом в течение восемнадцати циклов? Лично я нет. К тому же я расшифровал некоторые обучающие программы, скарране его готовили. Не знаю, к чему, но готовили. Это очень серьезно, Брака. Мы все здесь в опасности.
- Оно не говорит. – медленно, словно Велорек сам был отсталым, сказал Брака.
- Или наш прекрасный старший офицер флота не хочет, чтобы оно говорило.
Микло прислонился спиной к стене и устало выдохнул.
Из темноты ему продолжали улыбаться и доказывать, что он особенный.
- Грайза держит его в своей каюте.
- К которой ты имеешь постоянный доступ, если мне не изменяет память.
Брака поджал губы.
Айрин Сун выдохнула на ухо Велореку, что он очень… очень ошибается. Она никогда не скажет, что он прав. Даже если она нереальна.
- И что мне с ним делать? Поговорить? С этим?
«Тяжело,- шепнула Айрин, - ты знаешь.»
Брака был не из тех, кто способен установить контакт.
- Будь верен себе - используй технику. Раз уж ораторским даром тебя не наделили. – посоветовал ему Велорек. – и, Брака…Ты хотел убить меня. Даже несмотря на то, что остался бы один на один с этим, ты хотел меня убить. Ты уверен, что это было твое настоящее желание? А может быть «это» уже контролирует тебя? Не свихнись еще больше.
- Самое, что ни на есть настоящее, уверяю тебя. – прошипел он и побрел в сторону подъема на складской уровень. Лейтенант прокричал ему в след, что свяжется с ним, но тот уже исчез в темноте.
- Нужно будет оформить отпуск. – выдохнул Велорек. – длительный. Он сомневался, что Брака не наделает ошибок.
***
До полета к дредноуту Брака руководил разгрузкой мародеров. То, что удалось собрать с разрушающегося крейсера, отправляли по соответствующим лабораториям. Особо ценным были научные исследования, чудом уцелевшие после инициации протокола защиты. Конечно, только фрагменты данных, но их было достаточно, чтобы начать расшифровку.
Ценность представляло и выжившее нечто. Наполовину скарранин, на половину себацианин, пленник был в ужасном состоянии, но, как выразился капитан, себацианская кровь помогла ему выжить. Сам же Брака предпочел бы пристрелить это. Но Миротворцы не практиковали гуманность с тех пор, как встали на пороге войны.
Браке было одновременно противно и любопытно. Тогда, пока Грайза разглядывала свой живой трофей, Микло пытался не смотреть.
Отвратительный. Отвратительный. Отвратительный, стучало тогда у него в висках. Пленник противоречил всем догмам себациан.
Сейчас существо вяло шевелилось в клетке. Судя по влажным мягким звукам, оно хаотично перебирало ладонями, пытаясь дотянуться до прутьев, извиваясь, словно неповоротливый червь. Такого быстрого ритма дыхания Брака еще не слышал. Даже животные, мучащиеся от жажды, не рвут свою глотку так надрывно.
Микло был бы рада вышвырнуть это в открытый космос, но Грайзе, кажется, существо показалось забавным. Во всяком случае, глядя на его мучения, она улыбнулся.
- Это животное, - сказал она. – Но в Цитадели его память подвергнут проверке. Возможно, от этой твари и будет польза.
Существо зашлось хрипом, и Брака резко перевел взгляд. За иллюминатором полыхал пульсар. В каюте было прохладнее, чем в коридорах.
- Чем вызвано ваше любопытство, лейтенант? Вам приглянулось это звездное дитя? Несчастное создание.
Звездное Дитя, полукровка. Брака смотрел на него сквозь решетку. Сколько ему циклов? Велорек говорил, восемнадцать. Замученный, он выглядел младше. Не дитя, а живое воплощение боли. Тощее тело, облаченное в холщевые тряпки, дрожало. Ничего, теперь ты, во всяком случае, послужишь правильным идеалам. Это будет болезненно. В Цитадели тебе вывернут память наизнанку.
Грайза подняла на него глаза:
- Мы надеемся на успех, но едва ли информация будет нам полезна. Бессвязные картины жалкого существования. Эти чудовища сыграли не его слабости.
- Тепло?
- Судя по записям, они мучили его, поднимая температуру гораздо выше той, что может вынести любой из нас. Это лишний раз подтверждает, что мы имеем дело с ужасными созданиями. Скарране подлежат уничтожению.
- И это существо… неразумно?
- Оно результат смешения грязи с нашей кровью. Зловонное всегда ощущается острее.
Брака впился ногтями в ладонь. Эту мысль нужно было удержать в голове.
Проблема в том, кто я.
Брака наполнил два бокала ледяной водой. Он всегда проводил в каюте Грайзы около арна, больше, чем он мог бы вынести, прежде чем эмоции и острота восприятия доведут его до каря. Но сейчас она должна была уйти, оставив его одного. Это играло на руку.
Она осушила бокал и покинула каюту, напоследок одарив Микло насмешливой улыбкой. Ее забавлял интерес, который Брака проявлял к существу. Ничем хорошим ее забавы никогда не кончались.
Брака вернулся к своим мыслям.
Если проблема в этом, всегда найдется тот, кому понравится меня препарировать. Осталось спросить себя: не угаснет ли этот интерес через столько циклов? Учитывая, что я – доказательство неудачи.
Брака попытался представить, что бы он чувствовал на месте скарран, но мог думать только о себе. Мысли вновь путались, и это раздражало сильнее, чем возня полукровки.
Его забрали силой, но оставила бы его мать, если бы он получился… неудачным? Брака пришел к утвердительному выводу. Это было обычным явлением среди себациан-колонизаторов.
Получив бесполезное существо, скарране сделали бы то же самое.
Брака посмотрел на отметины от своих ногтей. Зловонное раздражает и устраняется.
Грайза не лгала ему на счет воспоминаний пленника.
Его память, ее осколки, искрошенные, перемешанные, острые, переключались от одной картины к другой в хаотичном, бессистемном порядке. А между ними ослепительный свет невыносимого огня. Словно скарране выжигали что-то, что Брака не мог уловить. Это не простое любопытство, и не детские игры с горящей палкой, это планомерное очищение.
Брака знал, что такое безжалостность, но нужно быть абсолютным психопатом, получая наслаждение от пытки того, кто не наделен разумом, а значит, не способен постичь всего ужаса. Это обесценивает. Это… бесполезно. Неужели Грайза считала его полным идиотом? Нужно знать своего врага. Презираешь ты его или нет, но Брака мог поставить себя на место скарран. Если они использовали тепло, они хотели научить его противостоять единственной слабости себациан. Они обучали его. И значит, они лгали ему, теперь он не станет сотрудничать, а на убеждение нужно время. Проще отключить его, это разумно. Грайза хочет войны, и война будет, но пока пленник для нее бесполезен.
Брака опустился на корточки перед клеткой-камерой. Велореку самому следовало заняться этой работой. Не то, чтобы личное могло отвлечь Браку от выполнения задания, но биологом здесь был Велорек. Лейтенант же если и имел дело с инопланетными тварями, то вел диалог с помощью оружия.
- А ты у нас красавчик, да? – прошептал он. – Понимаешь меня?
Серые пустые глаза скользнули по нему, пленник среагировал на звук его голоса, но явно не понял ни слова. Едва ли он осознавал, где находиться.
- Ну, хорошо. – Брака достал портативный анализатор того же выпуска, что недавно использовал Велорек, и запустил его в камеру. «Скорпион» шустро пробрался сквозь прутья и устремился к безвольному телу. Он вскарабкался по руке, вцепившийся в холщевое одеяние, и проник под кожу на сгибе локтя.
- Сер, вы должны покинуть каюту старшего офицера, сэр. – Выправка у охранника была безупречной. Судя по тени на полу, второй из наряда остался стоять в коридоре. Каюту Грайзы всегда охраняло двое солдат. Сейчас, когда системы слежения вышли из строя, они из кожи вон полезут, чтобы доказать свою важность. Тот охранник, что обратился к лейтенанту, никогда не нравился Браке. Ему казалось, что каждый раз, покидая каюту (кровать, Брака, кровать!) Грайзы, офицер провожает его насмешливым взглядом. Хотел ли он оказаться на его месте, или уже там побывал, Браке было безразлично. Но никто не смеет относиться к нему неподобающе.
Брака развернулся, неестественно сильно выпрямляя спину, и прошел мимо охранника, скользнув взглядом по его лицу.
Да, так и есть, тень насмешки.
Он прошел по коридору, но не покинул отсек. Завернув за угол, он активировал робота - анализатора. Инъекция, которую ввел жучок, была способна пробудить и пьяного лаксианина. Что бы ни давала пленнику Грайза, теперь тот быстро придет в себя.
Брака ждал. Может быть, это совсем не то, на что рассчитывал Велорек, но Микло по крайней мере было весело.
3Микло не услышал ни звука. Ему это понравилось. Пусть и тварь, но очевидно, очень талантливая. Брака ценил это. Оба охранника лежали у входа в покои Грайзы.
- Не двигайся. – приказал он из темноты, наставляя на полукровку импульсную пушку. Дуло коснулось затылка, покрытого шрамами и следами от ожогов. – Понимаешь меня? Не двигайся, или я пристрелю тебя. Кивни, если понял.
Пленник медленно опустил голову, также медленно поднял.
- Хорошо. Теперь поговорим без свидетелей.
Пленник передернул плечами, словно выражая сомнение в способности Браки вести разговор. Брака отвел его в пустующую каюту.
- Повернись.
Требование выполнили, и теперь на Браку смотрели светлые холодные глаза. Полукровка был одного с ним роста, и может быть, еще перегонит, если выживет. Судя по комплекции, весил он раза в два меньше и походил на оживший труп. На скелет, кое-как обтянутый кожей, ее кусками, сшитыми вместе.
- Твое имя?
Молчание.
- Назови свое имя.
- Нет имени.
- И что это значит? – удивился Брака.
- Значит, что я смогу сам его выбрать. – Голос его был скрипучим от долгого молчания, но произношение было безупречным.
- Хорошо. Я задам тебе несколько вопросов. Если ты откажешься отвечать, будет очень больно. Как сейчас. – Брака нажал на кнопку, активируя анализатор. Показатели был установлены на максимум - будет больно. Разряд был сильным. Полукровка согнулся, но не закричал, только тяжело задышал и затрясся, закатывая грязный рукав. У пленника были длинные загнутые ногти, темные и острые, они напомнила Браке крючья в отсеках с рабами, которые доблестный капитан посещал только в одиночку.
-Ты ничего не знаешь о боли. – Некоторые звуки в голосе существа приобрели рычащий низкий оттенок. Полукровка распорол себе кожу и запустил свои крючья внутрь, нащупывая инородное тело. Брака видел, как в белом месиве, покрывающем ткани , рвутся и вытягиваются наружу тонкие проводки. Полукровка оскалился и рванул сильнее. Отдирая «Скорпиона», словно надоедливую колючку, и отбросил его под ноги Браки. На пол медленно стекала вязкая белая кровь.
- Теперь. Я. Тебя. Убью. – рычал он виртуозно, даже лучше, чем любой скарранин.
Рука резко взметнулась, брызги разлетелись по сторонам, и пальцы схватили Микло за горло. Микло чувствовал, как ногти проходят в опасной близости от кожи. Грайза будет недовольна синяками.
Микло ухватился за чужую ладонь, фиксируя положение когтей, не давая им сместиться и ранить его.
- И ничего не знаешь о приоритетах. – пленник поморщился, пытаясь отвернуться от дула, упирающегося ему в подбородок.
- Спокойно, спокойно! Ты не можешь меня винить в том, что я сначала пошел по легкому пути. Но раз уж… - он с трудом сглотнул, - но раз уж у нас возник конфликт, могу предложить его решение. – Микло уже хрипел, чужие пальцы давили сильнее, - Как на счет отсутствия боли?
Полукровка посмотрел на него как-то странно, немного расфокусировано. Микло даже решил, что смотрят не на него, а сквозь него.
- Ты ведь не знаешь, что такое «ремиссия»... Мы не ценим свое состояние, когда все нормально, и только избавившись от боли мы испытываем радость. Наконец-то вспоминаем, какой это дар – просто жить, наслаждаться простыми вещами. – чем больше Брака говорил, тем быстрее слабела хватка на его шее. – Дождь… На планете скарран не идет дождь. И снег! Ты ощущал холодный ветер когда-нибудь? У тебя есть шанс нагнать упущенное.
- Мне это не нужно. – Но в голосе не было прежней уверенности. Микло вдруг вспомнил, что имеет дело с подростком, которого всю жизнь держали в клетке. Микло понял, что могло быть и хуже. По крайней мере, никто не порывается его сожрать.
- Откуда тебе знать? Ты же не пробовал. – краешки его губ дрогнули, он почувствовал себя одним из менял, которые скрываются в подворотнях на нижнем уровне полиса. «У меня есть нечто особенное, мой герой. Почти даром.»
- Какие это будут вопросы?
- Для начала: не отпустишь ли ты меня?
Пальцы разжались. Микло опустил пушку и потер шею, облегченно выдохнул, подумывая о массаже. Позже. Он знал пару симпатичных девушек из медперсонала.
- Я избавлю тебя от боли. Но сначала ты поговоришь со мной.
- И я должен тебе верить? Тебе, себацианину?
- Можешь верить мне наполовину. – Микло отправил оружие в кобуру. Что бы на его месте сказал Велорек? Он был бы терпелив. И тактичен… Слабак. Но придется играть по его правилам. – У меня нет времени убеждать тебя, что здесь хорошие парня – это мы.
- Вы порабощаете нации, превращая их в безвольных рабов.
- Живых рабов. Но пока мне все равно, что ты думаешь. Твои ответы не навредят скарранам. Пока ты сам этого не захочешь.
Снова этот странный взгляд. И легкий кивок.
- Не пытайся меня обмануть. Я вижу, когда мне лгут.
- Тогда я не буду спрашивать, что убило скарран. И почему ты выжил. Я спрошу, сколько времени это заняло.
Полукровка прищурился, размышляя. Медлил он недолго. Не найдя подвоха, он ответил:
- Это случилось не сразу. В несколько этапов. Оно действует и на вас, да? – он показал зубы в ухмылке. Острые, мелкие.
- Сколько арнов это заняло?
- Не больше шести.
Микло поджал губы.
- Вернись в клетку. Я сдержу свое обещание, а позже скажу, что предотвратил твой побег.
Полукровка зарычал, сжимая кулаки. С его ногтями это было проблематично.
- Ты просидишь там недолго. Намного меньше шести арнов. – Микло вновь потер шею.
- Я вам понадоблюсь. – понял пленник, гримаса торжества не украсила его изуродованное лицо.
- У тебя удачный день.
Когда Брака удостоверился, что клетка вновь заперта, хотя, как показало время, не способна долго удерживать своего пленника, тот привалился к решетке и спросил:
- Что такое снег?
Брака решил, что научной формулировки будет не достаточно.
- Снег - это холод, падающий с неба. – ответил он, чувствуя себя очень глупо.
Полукровке, однако, понравилось.
- Когда вы все умрете, я проберусь к консоли, регулирующей температуру, и посмотрю что это такое. Дай мне воды.
Брака несколько раз моргнул, но потянулся за кувшином. Наблюдать за тем, как жадно глотают воду, было несколько неприятно, и Брака не теряя времени, достал из кармана футляр.
- Что это? – удовлетворенно вздохнув, спросил полукровка.
- То, что заберет твою боль. – Брака оценил одеяние пленника, его худобу и протянул ему одно из широких колец. – закрепи на лодыжке. Закроешь тканью, чтобы никто не увидел.
- Как это работает?
- Это прототип I-Yensch браслета. Симпатический эффект, обмен чувствами и так далее. Я не техник. Настрою его на передачу в одну сторону и ограничу стандартными параметрами. Я возьму такой же, и ты будешь чувствовать то же, что и я, до тех пор, пока мое состояние не измениться в худшую сторону. Тогда связь оборвется сама собой.
Брака не ожидал слов благодарности, но вот услышать гневный рык он точно не был готов.
- По-моему, хорошая идея. – сказал он, и опомнившись, взял себя в руки. Выпрямился и нацепил маску надменности.
- Это все что есть. Все, что я доверю тебе.
- Ты обманул меня! Это не избавит меня от боли, лишь даст короткую передышку. Это еще хуже!
По мнению Браки, это никак не могло быть хуже, что он и сообщил, одевая браслет на запястье.
- Я не хочу его! – полукровка потянулся к кольцу и попытался отстегнуть его. Оно не поддалось. – Как это снять? Какой код?
- На капризы нет времени. Ты получил, что хотел. Оно отключиться само, когда я захочу. Или когда мне станет плохо. Хуже, чем сейчас. – тихо добавил он. – Действует только на физиологические ощущения. Мои эмоции ты испытывать не будешь. – «И никаких галлюцинаций».
-Я могу это устроить. – зашипел пленник. – тебе станет намного хуже.
Брака сжал зубы и включил устройство. Полукровка замер. Отполз назад, к стене, и часто-часто задышал, уткнувшись взглядом в костлявые колени.
- Ну как? – спросил Брака, когда ему надоело ждать реакции.
Молчание.
- Работает?
- Я тебя убью!
- Твоя любимая присказка, да? Видимо работает.
- Потом будет только хуже! – сорвался пленник. Он подлетел к решетке, вцепляясь в нее, вжимаясь так, словно собираясь пройти сквозь прутья.
- Потом – может и будет. Но сейчас-то это лучшее, что с тобой было, так ведь? – примирительно сказал лейтенант.
Полукровка яростно сверлил его взглядом. И даже пару раз щелкнул зубами.
Микло был доволен.
За его спиной тихо сообщили, что он особенный, хороший мальчик.
«Заткнись» - подумал Брака.
Видение, как ни странно, исчезло.
- Еще воды? – на всякий случай предложил лейтенант.
Пленник отвернулся, всем своим видом показывая, что никаких дел с Бракой он больше вести не намерен. Это было забавно, но неприятный осадок все равно остался. Брака поделился своими…ощущениями. Ничего более личного он никогда не делал. Грайза… это другое. С Грайзой был не Микло Брака, кто-то другой, кто-то, в кого она его превращала. И каков результат?
Микло бросил сквозь решетку свой новый платок – перевязать рану, которую нанес себе пленник. Обойдется без швов. Возможно.
Тот дернулся и подцепил ногтем кусочек ткани, с подозрением рассматривая его.
- Что это было? Какой-то ассимилятор? – нейтральным голосом осведомился полукровка, указывая на свою рану.
- Простой «Скорпион». Анализатор с дополнительными опциями.
- Скорпион. – протянул он. И ловко перетянул рану.
Микло отошел проверить охранников.
***
Быстрее и быстрее к обрыву, а там уж – подхватит кто, или вниз на камни, это больше его не заботило. Все равно иначе никак. Увеличить темп до огня в мышцах, до пульса в висках, и зависнуть на крае. Никого там не будет. Только его это никогда не остановит. Велорек привык к этому. Ведя двойную жизнь, привыкаешь к ощущению пропасти под ногами. Сейчас ему как никогда не хватало поддержки своих. В оппозиции были более подходящие себациане, те, кто справился бы с ситуацией лучше него, те, кому не было бы страшно. Но именно Велореку суждено было зависнуть на краю. Еще немного – и война. А его единственный союзник – ненадежный карьерист. Его и союзником назвать было сложно. Да и определение «дикий» явно ему не подходило. Он никогда не поймет, чему угрожает возможная война со скарранами. В этом у Миротворцев и скарран есть нечто общее – отсутствие в их словаре слова «геноцид».
Велорек чувствовал, как мурашки пробегают по спине и устремляются к рукам, иначе, отчего бы так подрагивали ладони?
Холодно.
С них всех пот льет градом, а ему невыносимо холодно.
Война разорвет их всех. Миротворцев и «диких». И если первые не заслуживали шанса, у вторых было будущее. Они могли бы привести себациан к их истинному пути - к миру.
Еще немного, и значение этого слова затеряется среди имен погибших. Маленький шанс доказать, что нападение скарран и сорванные переговоры были не спланированными, ускользал, а на его место занимала новая проблема. Велорек понял это, столкнувшись на четвертом уровне с группой Миротворцев. Они как раз покидали контрольный пункт, обсуждая состояние второго из четырех слоев брони Зельбиниона. Толстые переплетенные металлические волокна, в свою очередь защищенные пластинчатым слоем из налегающих друг на друга элементов, больше не выполняли своих функций. Сорок процентов – слишком низкие показатели.
Старший по званию отчитывал подчиненного, а тот, к удивлению Велорека, выказывал не раскаяние и стремление немедленно исправить ситуацию и реабилитироваться в глазах начальства, а искреннее недоумение. Мало того, парень был в ступоре.
- Я не знаю, как так получилось, сэр. Я должен был отправить вам данные, как только закончится очистка, но… Сэр. Я думал, что иду к вам, но спустя какое-то время очнулся в жилом секторе.
Велорек забрал бедолагу на осмотр, пользуясь своими полномочиями.
И это было только начало.
Все оказалось именно так, как он и предполагал. Если неведомое нечто, воздействуя на диких, влияло на их эмоциональное состояние, у Миротворцев поражению подвергался отдел головного мозга, отвечающий за долговременную память. Воздействие было кратковременным и слабым, изменение едва удалось зафиксировать, но оно было. Велорек нашел еще несколько подобных случаев. В основном у тех, кто работал над восстановлением брони.
Сотни Миротворцев на борту Зельбиниона подвергались опасности: ремонтники, военные, которых нельзя было закрывать на карантин, иначе корабль просто развалиться на части. Командование должно было узнать об угрозе.
Айрин сказала ему, что он полный идиот.
***
- Я вас предупреждал. – сказал Велорек.
Брака закончил подслушивать и прошел через открытый портал, оглядывая кабинет капитана.
Велорек сидел, прикованный к стулу, напротив него – Грайза. Чуть дальше – капитан, не сводящий с Грайзы гневного взгляда.
- Наверняка пилот Ринер был заряжен и потерял контроль! – настаивал Велорек.
Микло захотелось собственноручно пристрелить его. Даже руки зачесались, и он спрятал их из за спину.
Сдал. Сдал себя и его, сын раслачки!
- Разрешите? Офицер Ринер не был на борту дредноута. Мэм. Сэр. – Брака по очереди кивнул старшим по званию и уставился в противоположную сцену. Оставалось надеется, что Велорек не трепался языком на счет скарран. Если он доложил о заражении, то пусть это будет только их заражение.
Взгляд Грайзы, направленный в его сторону чуть потеплел.
- Лейтенант, там были вы.
- И я прошел проверку. Даже две. Никаких симптомов, напоминающих те, что демонстрируют нам несчастные офицеры и некоторые из гражданских.
- У вас кровь, Брака.
Микло похолодел, ладонь дернулась к лицу.
- Нет-нет, ваша форма. Выглядит неподобающе. – пояснила Грайза.
Велорек изогнул шею, чтобы увидеть и побагровел от ярости, можно было понять, что он себе напридумывал.
Микло раздосадовано отдернул свою форму, с которой так и не стер капли крови пленника.
- Мы закончили. Все офицеры, выполняющие разведывательные маневры должны вернуться на крейсер и пройти проверку в первую очередь. За ними – все остальные. Все, что было доставлено с дредноута, должно быть повторно осмотрено.
Граза предоставила Микло открыть ей портал.
Она сказала ему:
- Наша проблема – это приоритет. Инцидент со скарранами должен остаться в тайне. Но причина должна быть установлена. Сделай это тихо.
- Мне понадобиться помощь специалиста. – «Я пожалею об этом», понял Брака, но слова уже сорвались с языка.
- А дальше?
- После этого он уже не сможет написать научный труд.
- Я рада, что мы понимаем друг друга. – Грайза остановилась у своей каюты, протянула руку и коснулась пятна скарранской крови.
- Докладывай, лейтенант. Что это значит?
- Мэм. – Брака вдохнул, словно собираясь нырять. – Ваш пленник предпринял попытку побега, но был остановлен. Он снова на месте.
- Вы сообщаете об этом только сейчас? Где охрана?
- Они отдыхают, мэм. Я нашел их без сознания.
Грайза поджала губы, ноздри ее расширились, голова подалась чуть вперед, словно она чуяла запах лжи.
«Ты ответишь мне за это, Велорек. Ты и твои принципы.» Не попадись он в когти капитана, не пришлось бы вмешиваться и светиться перед Грайзой.
- И ты вернул узника в клетку, из которой он сбежал?
- Если мне будет позволено, у меня есть все шансы наладить с ним контакт. Прошу разрешение на просмотр файлов с дредноута.
- Контакт? Брака, ты утверждаешь, что он способен общаться?
Лейтенант немного помолчал, не зная, как лучше ответить на откровенную провокацию.
- Могу предложить вам кандидату Велорека, если сомневаетесь во мне.
Грайза понимающе улыбнулась. Сквозняк от затихающей вентиляционной турбины тронул ее короткие темные волосы.
- Если ты так хочешь. Работайте с ним вместе. У тебя есть поларна, если я не получу ответов, кто-то из вас троих посетит покои нашего доблестного капитана. Те, что на нижнем уровне.
- Да, мэм. – Брака выпрямился по стойке смирно, устремляя взгляд в пространство.
Название: Звездному гестапо с любовью
Автор: Миссис Хикс
Фандом:Фарскейп
Пейринг: Скорпиус/Брака, Грайза/Брака, упоминается Велорек/Айрин
Жанр: приключения, драма, романс
Предупреждение: АU
Статус: не закончено
Саммари: мирные переговоры Себациан и Скарран сорваны. Корабль скарран уничтожен. База Миротворцев теряет энергию. О мире можно забыть. Если только вы не отчаявшийся представитель оппозиции, шифрующийся среди агрессивно настроенных военных.
Комментарии: надругательство над таймлайном. Скорпиусу 18 циклов от роду. Зельбинион не подвергался атаке небари. Да простят меня все любители пейринга начальник/подчиненный, но Брака здесь служит только
Выражения лиц героев на баннере соответствуют ситуации)) Мне было очень весело писать про этих трех придурков.
Прослушать или скачать Агата Кристи Звездное гестапо бесплатно на Простоплеер
Визуализация:
Мили-Он Грайза
Айрин Сун
Забудьте о радости,забудьте о себе,как это сделал я. Я жертвую вами для Дессы.Я люблю вас, но вынужден лишить вас права на обычное счастье."
"Через тернии к звездам"(с)
Нет крика боли без крика радости в конце.
Рамон де Кампомор(с)
"Через тернии к звездам"(с)
Нет крика боли без крика радости в конце.
Рамон де Кампомор(с)
1
Глава 1
Крейсер-база Зельбинион по сути являлась модифицированной Крепостью. Она могла стать чьим-то домом, на ее борту рождались и умирали, но капитан распорядился иначе, и, несмотря на уровни с искусственным прудом, озеленением, даже мини-парком для гражданских из центральных отсеков, на базе царила мрачная давящая атмофера. Некоторые их экипажа до сих пор не могли привыкнуть к шуму на нижней палубе. Некоторым до сих пор мерещились крики.
Лишенный возможности приземляться, Космический Город мог зависать на орбитах в течение многих циклов. Маневренность его значительно уступала огневой мощи.
В передней верхней части был расположен командный пункт. В задней части - ряд термоядерных реакторов, двигатели, гипердрайвы. После внезапной атаки скарран обитаемая зона пострадала меньше всего, и гражданских со всех секторов, кто не мог продолжать свою работу, направили именно туда. Там до сих пор была оптимальная температура и чистый воздух.
Задание было не сложным – сбить с одной из наружных панелей сорванные и вывернутые листы титана и стали, давящие на обшивку. Прицельные огнем.
Показатели пилота, Ринера, рекомендованного Бракой, соответствовали миссии, Он был из тех, кто прибыл на подмогу в виджеланте, как и сам Брака. Он был человеком Грайзы. И вместо себя Микло посоветовал его. Сам Брака сослался на неполадки в двигателе своего истребителя. Теперь он стоял за спинами Грайзы и капитана и вслушивался в их речь, стараясь отвлечься от назойливого миража. Его мама по-прежнему была здесь, но проектор с этой записью был отключен еще на виджиланте.
« Мир –наша забота. – говорил ей белобородый себацианин - Именно поэтому мы ввели стерилизацию в детском возрасте. И все каждый гражданин может вернуть себе право на размножение. Самый быстрый способ – служба в рядах контроля за рождаемостью. Чистота вашего гена и безупречная служба – вот наши требования.»
Медотсек, в котором находились Миротворцы, был просторным и светлым. Затраты на энергию окупались. Стены из мутного стекла не пропускали звуков. Здесь была стерильная атмосфера, но от запаха, исходившего от тел скарран, мутило. Двое ученых в светлых халатах поверх красно-белой формы, демонстрировали Грайзе и капитану результаты аутопсии. Алые вставки их одеяния кровавыми пятнами просвечивали сквозь легкую, но прочную ткань. Лейтенант Микло Брака прилагал все усилия, чтобы сосредоточиться на их речи, но голос матери с легкостью перебивал их всех.
«Моя служба будет образцовой.» – Голос ее был твердым, во взгляде решимость. На ней была черно-красная форма Миротворца. Ногти коротко острижены, никакой косметики.
Мама, сказал себе Микло, это моя мама. Но никто кроме него ее не видел.
Он знал, каков будет ответ.
«Вы доказали свою преданность делу. Ваши личные файлы направленны для рассмотрения в Центр. Мы уже запросили список подходящих генетических доноров.» – Тот же себацианин за тем же столом из стекла собрал бумаги в тонкую стопку и, переплетя пальцы, выжидательно уставился на собеседницу. Стол из архива. Документы из архива. И вся эта сцена происходила в архиве. Так много циклов назад.
Мама улыбнулась.
«Это хорошие новости.»
Проектор выключен. Виджиланте стоит в ангаре, но она все еще здесь.
- Видите эти кровавые разводы? – Один из ученых указал на то, что осталась от скарранина. – На лицо сосудистая патология. И вот здесь, на снимке, видите? Это гипоталамус. Он контролирует давление крови, а также выделение гормонов. А рядом… впрочем, вся лимбическая система словно мягкий воск. Измята, покорежена. Отсюда и неконтролируемая ярость, галлюцинации, слуховые и зрительные. У всех троих – одинаковые повреждения.
- Это какая-то болезнь? – уточнила Грайза.
- Пока рано говорить о причинах. Но их состояние сыграло нам на руку. На момент их атаки они уже утратили контроль над своим разумом.
Плечи капитана напряглись, Грайза, наоборот, выглядела теперь более расслаблено. От нее веяло спокойствием и силой. Брака предпочел смотреть на нее, взгляд в стену уже не спасал, а голоса тех двоих, которых не должно было быть здесь, были все громче и громче.
«Вы знаете, для того, чтобы подняться в списке, нужно быть особенным. Лучшим из офицеров. Вы подходили по всем параметрам.» – себацианин картинно сверился с записями и вздохнул.
«Что-то изменилось?» – спросила мама.
«Центр отменил эту директиву. Было установлено, что подобный вид размножения неэффективен в военное время. Мы на пороге больших перемен.»
«Я не понимаю,..»
«Вы не понимаете, зачем выполняли свою работу? Мы в ответе не только за собственный народ. И если вы забыли об этом из-за собственных желаний, возможно, вам стоит вновь пройти процедуру, офицер.»
«Разрешите идти?» – мама поднялась, замерев по стойке смирно, но что-то в ней сломалась. Она опустила руки на стол, упираясь кулаками, и резко заговорила, сверкая глазами.
Себацианин поднял руку, указывая на несуществующую дверь.
- Значит, они напали на нас из-за этого? Из-за галлюцинаций? – спросил капитан Дурка голосом, в котором угадывались нотки нетерпения. И предвкушения, что было достаточно омерзительно.
Ученый, до сих пор молчавший, подтвердил его слова.
Слева от Микло двое призрачные офицеров вывели сопротивляющуюся мать в тень ,и все прекратилось. Ее крик растворился. Ее запах пропал. Если бы Брака попытался вспомнить колыбельную, которой никогда не существовала, мотивом она напоминала бы гимн Миротворцев.
Проектор отключен.
- Сколько времени потребуется на выяснение причин? – спросила Грайза.
- Наше оборудование повреждено. – Ученый, что был более разговорчив, развел руками. – Мы сможем закончить работу только по возвращении в Цитадель.
Если мы вообще вернемся, подумал Брака.
Но смертный приговор был уже подписан.
Грайза бросил на него один короткий взгляд. Для Микло в нем смешалось слишком много, и нетерпение, и смех, и алчность. Приказ.
Она и капитан покинули отсек, оставив Микло и ученых за закрытым порталом. Звук, с которым створки сошлись вместе, напомнил ему тихий шепот. Помни, проектор все еще отключен. И запись стерта.
Ученые смотрели на него с недоумением.
Они не кричали.
Капитан сообщит руководству, что один из скарран был жив. Несчастный случай.
Возможно, их имена войдут в архив со специальной отметкой, обозначающей героизм.
***
Микло хотелось оттянуть жесткий воротник. Поднять руку и провести ладонью по покрасневшей раздраженной коже. Шея чесалась, кожа взмокла от пота. Он вернулся на пятнадцать циклов назад. Он снова ученик, он дышит через нос, стоит по стойке смирно, глядя чуть выше и левее ледяных глаз куратора, распекающего его за провал теста. И смотрит на себя со стороны. Они смотрят друг на друга. Щеки Микло горят от стыда. Глаза сверкают обидой, и чем упорнее он пытается взять себя в руки, тем больше эмоций выходят на поверхность, волной пробивая и без того хлипкую стену безразличия. Микло пытается незаметно прикусить щеку изнутри, следит за тем, чтобы не дрогнула ни одна лицевая мышца. А куратор все говорит и говорит, в черно-белых безразличных тонах описывая жизненную перспективу Браки. Для тех, кто лучше, она бы звучала так: «Учеба, служба, повышение в звании, отставка, смерть». Перспектива Микло не содержит в себе средних звеньев. И Микло продолжает краснеть, потеть и сверкать глазами. Его распекают за несдержанность, и если сейчас он расплачется, о, лучше не думать, что тогда будет. Обида душит его. Его эмоциональность. Его наказание.
Он дослужился до лейтенанта, но его кара по-прежнему была с ним.
- Мой приказ ясен? – Грайза не спускала с него внимательного и какого-то снисходительного взгляда. Впрочем, последнее могло и показаться.
- Да, мэм. – Что тут может быть непонятного? Всего-то и нужно, что слетать на разрушенный дредноут и под предлогом проверки лично проконтролировать, что в протоколах не осталось ни единой записи о истиной причине поражения скарран.
Юный Микло давился рыданиями.
Брака развернулся и быстрым шагом направился в сторону ангара. За его спиной пленное существо пыталось избежать очередной иглы, но Миротворцы непреклонны в своем желании изучить и даже разобрать по молекулам, если потребуется. Или если поступит такой приказ. Микло был рад покинуть лабораторию. Вид пленника был омерзительным, звуки, которые он издавал, походили на скулеж. Отвратительно. Пульс отдавался в ушах, постоянно хотелось сглотнуть.
Слишком высокая температура. Большая влажность. Микло вытер нос тыльной стороной ладони – жест детский глупый. Алое только сильнее размазалось по коже.
Что они там говорили: давление? Галлюцинации?
Микло на ходу достал белоснежный платок.
Основной путь до ангара был закрыт. Рухнуло перекрытие четвертой секции. Двигаясь в обход, лейтенант сталкивался со спешащими по делам Миротворцами. На борту пострадавшего Зельбиниона царил хаос. Брызги огня и соцветия искр то и дело вспыхивали в заполненных дымом проходах, приходилось огибать покореженную аппаратуру и уступать медикам, переносящих носилки. Пахло чем-то кисловатым и паленым.
Истребители располагались справа от прибывшего на подмогу виджиланте .Добравшись до своего праулера, Брака проверил системы и подал сигнал об открытии шлюза.
***
Лейтенант специального назначения Велорек переступил через тело скарранина и склонился над приборной панелью. Взломать код было легко, но теперь предстояло нечто поинтереснее: проникнуть во вражеский исследовательский отсек и проанализировать доступную информацию. Алгоритмы были не дописаны, и следовало действовать крайне аккуратно, чтобы не повредить извлекаемые файлы.
Дредноут был мертв. Он походил на скелет древнего животного, острые ребра, затхлый запах. Для работы некоторых систем приходилось подключать портативные модули. Это было похоже на жалкие попытки реанимации, но мяса не осталось, только кости.
Кровь из носа закапала на панель раньше, чем лейтенант почувствовал нечто неладное. Беспокойство и волнение можно было списать на чрезвычайность ситуации, шорохи и шепот в темноте – на общую обстановку, ведь не каждый день Велорек исследовал погибшую скарранскую базу. Айрин… Айрин объяснялась переутомлением. И болью от утраты старого друга. Кровь же объяснить было сложнее. Велорек поднес окрашенные алым пальцы к лицу, разглядывая их с интересом истинного ученого. Любопытно, подумал он, это что еще за напасть?
- Отдыхаете, лейтенант? – Голос, раздавшийся за спиной, был весьма реален и узнаваем.
- Брака. – сухо поздоровался Велорек.
По левую сторону от него офицер Айрин Сун, которой в данный момент полагалось проходить стажировку за тысячи световых циклов отсюда, неодобрительно нахмурилась. Она никогда его не любила. Конечно, фреллов протеже Грайзы. Только его тут не хватало.
Незаметно утерев кровь, Велорек смерил гостя настороженным взглядом.
- Что вам здесь нужно, лейтенант? Я выполняю приказ капитана.
- А я выполняю приказ коменданта - старшего офицера флота. И советую не путаться под ногами. Отойдите от компьютера.
- Странно, что указания начальства так несогласованы.
Велореку хотелось спросить, был ли Брака рядом с погибшим комендантом, место которого теперь заняла Грайза? Был ли он там, когда на них пошла первая волна скарран, и не он ли помог тому отправиться дальше к теням и холоду?
- Запросите подтверждение. – предложил Брака, насмешливо глядя на офицера, - Хотя перебои со связью – все еще не решенная проблема. Но если вы сомневаетесь в командовании, могу предложить лично удостовериться, что они действуют по ситуации. Уверен, ваши рекомендации и советы им необходимы. Жаль, конечно, что ваше время потрачено впустую, но теперь все это, - он обвел отсек рукой, - моя проблема.
- Единственное, что требует уточнение – это ваше назначение, лейтенант. – проходя мимо Велорек незаметно от Браки спрятал информационный носитель в карман.
Пустозвон! Напыщенный коррумпированный фреллник. Идея с проверкой его файлов не лишена обоснований. Едва ли ублажение Грайзы дает ему право расхаживать по базе, словно он тут хозяин. Он, конечно, всегда точно исполнял приказы, но такова природа всех Миротворцев. Это прививается им с рождения. Никаких сомнений, никаких новых идей. Что касается пилотирования, то Велорек точно помнил, что у Айрин были более высокие показатели по точности исполнения маневров. Он лично просматривал ее данные. Но нет! Брака - это отродье системы - обошло многих талантливых офицеров.
Надеюсь, в постели Грайзы ты выполняешь все приказы с той же гримасой подобострастья, со злостью подумал Велорек и ударил кулаком по стене. Один из офицеров исследовательской группы, проходивший мимо, отшатнулся и еще долго буравил спину Велорека подозрительным взглядом. Лейтенант и сам был удивлен вспышкой ярости. Раньше он намного лучше контролировал эмоции, не позволяя, чтобы кто-то заметил или заподозрил его. В его положении это было не позволительно. Держи себя в руках, зашипел на себя лейтенант, ты же не хочешь пройти процедуру.
Проверив еще несколько точек, Велорек вернулся на Зельбинион. Он прошел дезинфекцию и попал в центральный отсек. Ремонтные работы шли полным ходом, но судя по отчетам бригад, катастрофически не хватало энергии. О том, чтобы запустить двигатели, не шло и речи. В иллюминаторы светил пульсар. Свет был холодный, голубоватый, в его лучах лица Миротворцев казались высеченными из камня. Сосредоточенные, лишенные эмоций, словно роботы, себациане двигались как-то скованно, медленнее, или так только казалось. Опасность, пока отступившая, все еще ощущалась. Она нависла над экипажем тяжелым облаком пыли и пепла. Громкоговорители оповещали о состоянии отсеков, предупреждали о приближающемся всплеске пульсара, раздавали приказы ремонтным командам.
Расчетное время прибытия скарранского войска было неизвестно. А легкость, с которой была отбита их атака пугала. Что-то было не так. И паранойя, которую чувствовал офицер, не прибавляла сил и уверенности.
Велорек поежился, заходя в сектор своих коллег. Он боялся увидеть руины, но ему повезло. Расположение в центре базы уберегло сектор от больших повреждений. По температуре офицер определил, что климатические установки также понесли урон. Эта проблема была столь же приоритетна, как и починка двигателей. Если температура повысится, их всех ждет тепловая смерть. Уж лучше быть расстрелянными скарранами. Офицер огляделся и громко спросил, пробиваясь через гул голосов – словно рой потревоженных насекомых:
- Кто-нибудь проверил состояние пленников?
Велорек спрашивал о ценном грузе капитана. Летая по пограничным территориям, Дурка проводил свой досуг, пытая представителей вражеских планет. Искал ли он информацию, или просто развлекался, Велорек пытался об этом не думать. Излишняя жестокость – тоже признак «одичания». Не хотелось бы, чтобы Дурка оказался одним из них, из тех себациан, кто смог сбросить оковы, навязанные Миротворцами.
- Состояние удовлетворительно. – последовал ответ одного из подчиненных. – Существо с дредноута доставлено к старшему офицеру флота.
И снова Грайза. Протянула свои ручонки к самому ценному экспонату.
- Сэр?
- Да? – Велорек занял место за своим компьютером.
- У вас кровь.
Вспомнился скарранин, которого они пытались захватить живым. Кровь у скарран была белая, и она стекала по его щекам и подбородку, пока тот бился в конвульсиях. Воспоминание обожгло Велорека.
Кивнув предупредившему его офицеру, он запрокинул голову.
Арин как-то назвала его слишком романтичным.
Слишком прямым.
Слишком увлеченным.
Он оглянулся, ища ее взглядом, но офицер исчезла, растворилась в воздухе, как растворилось в тьме космоса гроб с комендантом, от которого так спешила избавиться Грайза. Знала ли она, кем он был? Непреклонный упрямый старик, так активно ратующий за мир. Знала ли она, что ни одна процедура была не способна сломить его волю, лишить трезвости мысли, лишить эмоций?
Данные проходили обработку, то, что Велорек успел спасти, увести из-под носа Браки.
Офицер закатал рукав и запустил «Скорпиона». Крошечный робот-анализатор ловко проник под кожу, забирая пробы жидкостей и тканей. Результат не заставил себя ждать. Прибор вывода показал отсутствие всех известных инфекций. Такой проверки было явно недостаточно. Чувствуя, как к горлу подступает ком, офицер быстро просмотрел те данные, что успел сохранить на дредноуте. Архив под кодовым названием «Инкубатор» - его видео-отчеты были повреждены, но некоторая документация сохранилась. Жаль, что только часть ее. Существо, найденное на скарранском крейсере, оказалось важнее, чем предполагал Велорек.
И оно в когтях Грайзы. Ничего хорошего это не сулило.
Фрелл! Да сколько можно?
- Тише! Я пытаюсь работать. – сорвался Велорек, и его подчиненные замерли. Тогда офицер понял - гул был только в его голове.
По пути в медотсек он только и думал, как бы не столкнуться с кем-нибудь знакомым, кто может понять… или заподозрить. Ноги сами вели его. В конце концов, все крейсеры устроены одинаково. Дурка внес пару изменений для собственного удобства, но на этом все. Значит, до медиков было не так уж и далеко. Расположение их части не должно изменяться. Рационализм и порядок. Каждый уровень и сектор отвечают своей функциональности.
За слуховыми галлюцинациями вновь пришли зрительные. Неясные тени за каждым поворотом, тени, так похожие на Айрин Сун. Велорек отмечал частоту их появления как еще один симптом, но от паники избавиться никак не удавалось. В медотсек он влетел, задыхаясь от бега. В диагностическом кресле со следами крови на лице сидел лейтенант Микло Брака.
2
Глава 2
Ринер погиб. Судя по записи, поступившей на командный пункт, в последние микроны в кабине пилота царил полный хаос. Голос офицера, напуганного, не понимающего ни слова, что ему говорили через коммуникатор, оборвался волной взрыва. Стальные пластины, давившие на перекрытия, снесло вместе с парулером. Задание было выполнено, а пульсар поглотил истребитель словно космический мусор.
Если бы у Браки спросили, что он чувствует, тот ответил бы, что раздражен.
Он бы справился. Он бы не вопил, как девчонка. Он не потерял бы ориентацию и себя.
Ринер выполнял его задание, пока Микло оттаскивал тела ученых, инсценируя нападение скарранина. Он выполнил приказ, Ринер выполнил приказ. В целом, все было нормально.
Капитан не сказал ему ни слова, он был слишком занят, втыкая иголки в свою новую игрушку.
Энергию расходовали экономно. В некоторые отсеках приходилось идти на ощупь, касаясь стен.
Когда свет выключили, Микло, который только что перешел на третий курс подготовки, вжался в неудобное жесткое кресло. Рука куратора нажала на кнопку. Слайд.
Очередная мерзость, вызывающая тошноту. Тут главное, держать эмоции под контролем.
Щелчок- новый слайд.
Нельзя тянуть руки к лицу, пытаясь закрыться от этого. Экран – во всю стену. От тела – десятки проводов.
Взрослая реальная версия лейтенанта остановилась в коридоре, привалившись к стене.
Щелчок.
Хорошо, что темно. Никто не увидит его побледневшего лица. Очень душно, и на грудь что-то давит, тело покрывается испариной.
Щелчок.
Это его повторный тест. Если надо будет, он пройдет его десять раз. Сотню.
Щелчок – на следующем слайде капитан, прикусив кончик языка, подносит иглу к чьем-то лицу. Может быть, к лицу матери Микло.
Первого человека Брака убил намного раньше своих сокурсников. Но никто об этом так и не узнал.
Сделав над собой усилие, Брака оторвался от стены, и направился вперед – в медотсек. На следующем слайде за его спиной ему улыбались.
***
- Ваши средние навыки могут пригодиться солдатам с повреждениями первой степени.
Лекарь попытался протестовать. Его лепет Брака прервал отработанным властным жестом.
- Не советую вам пререкаться. Ваши выводы сомнительны, а действия непрофессиональны. Пройдите к распорядителю, он даст дальнейшие указания. Ваша аппаратура подлежит проверке, как и ваш статус. По возвращении в Цитадель вы будете подвергнуты повторной аттестации. Уверен, вы сделаете все, что в ваших силах, и послужите на благо Миротворцев.
Лекарь что-то еще добавил, но лейтенант не стал его слушать. Он изъял запись с результатами обследования и покинул отсек. Далеко уйти ему не удалось. Велорек оттеснил его в пустующий коридор и прижал к стене. Его резкость не удивила лейтенанта. Это было даже забавно. Брака ухмыльнулся.
- Что это? – зашипел Велорек. – Чем мы заразились?
Улыбка Микло стала шире.
- Уберите руки, офицер.
- Ответь на вопрос.
- Кричите громче. Не на всех уровнях услышали. Да не будьте вы таким раслаком, Велорек. Это не заразно.
- Эмоциональное расстройство: гнев, страх и слуховые, звуковые, обонятельный галлюцинации, сосудистые паталогии. Я не зеленый курсант, Брака. Я способен сопоставлять факты и делать выводы.
- Верные выводы? - Брака резким движением стряхнул с себя чужую хватку.
- Это нарушение функций лимбической системы,..
Велореку не нужно было договаривать, Микло понял, к чему он клонит.
- Возможно, это ваши галлюцинации, лейтенант. – процедил он. –Прочь с дороги.
- …деятельность которой мы испокон веков контролировали препаратами. А значит, это невозможно.
Взгляд Велорека ему не понравился. Если он еще не понял главного, то это только дело времени, а значит…
- Хорошо, хотите знать что это? Я покажу. – Брака жестом пригласил офицера следовать за собой.
В нижних отсеках обстрелянного корабля было полно мест, опасных для жизни. Если не в меру любопытный Велорек не вернется из одной из своих прогулок, никто никогда не узнает. Но что если Велорек и он сам – не единственные, кто пострадал? Тогда информацию будет невозможно контролировать. Тогда все зря. Если только…
Браке улыбались. Протягивали ему руку, понимающе качали головой.
Все в порядке. Ты особенный.
Он не хотел быть особенным, он хотел быть Миротворцем, и раз за разом проходить тесты, чтобы доказать это. О то, другом, никто не должен узнать.
Мысли Браки путались. Нужно было избавиться от лейтенанта как можно быстрее, нужно было получить новые указания, нужно было спешить.
Пройдя очередной поворот, Брака нащупал рукоять импульсной пушки. Хватит одного удара прикладом по затылку. Потом оттащить тело и устроить замыкание в щитке, отвечающем за барьеры. И прощай, неугомонный Велорек. А потом – потом еще раз проверить медбазу. Лекарь сказал, что с такими жалобами к нему еще не обращались, но праулеры с дредноута прибыли поларна назад. Все могло измениться. Что в таком случае прикажет Грайза?
Пока не важно. Велорек слишком въедливый и многое понял. Вот сейчас один удар - и нет проблемы, а Микло Браке очень хотелось устранить ее. Так станет легче. Не так страшно. Микло на микрот прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.
- Они убьют и тебя.
Смысл сказанного не сразу дошел до Браки, уши которого были словно заложены ватой. Голос офицера, глухой, далекий, раздражал.
Глаза Велорека, развернувшегося, смотревшего прямо на дуло, были расширены. Побледневший, он лихорадочно пытался подобрать слова.
- Скарране заразились этим, потому что руководствовались эмоциями. Что-то повлияло на их нервную систему. И на нашу. – Еще глуше, словно Велорек тонул, он силился донести свои мысль до Браки, и вот уже его руки сжимали плечи лейтенанта, но Брака не ощущал прикосновений.
Излучение, подумалось ему, здесь слишком хлипкие барьеры, и космос давит на них, глушит, оставляя только липкий страх такой силы, что импульсная пушка, направленная прямо в грудь казалась сущим пустяком.
- И никто больше не болен кроме нас, потому что мы с тобой единственные «дикие» на этой базе! – прокричал Велорек.
И все стихло.
«До следующего всплеска пульсара – три арна тридцать пять микрот» - оповестили динамики.
Велорек не спешил отступать.
- Ты ведь услышал меня?
- Чушь. – уверено отрезал Брака, сражаясь с желанием помотать головой. В мыслях все еще - гул и отголоски пережитого. – И ты только что добровольно сдал себя.
- Ты сам знаешь, что это так. – рискнул Велорек. – И Грайза знает, поэтому и держит тебя так близко. Может быть, даже изучает.
Последнее было блефом. Просто предположением, в котором Велорек сильно сомневался, но он сделал ставку на инстинкт самосохранения Браки, и не прогадал.
Микло нахмурился.
Не желая сдавать позиций, Велорек судорожно вспоминал все, что знал о лейтенанте.
- Твои летные навыки. Показатели точности низкие, но маневры выполнены безупречно. Просто по иным стандартам. Твоя интуиция ведет тебя лучше, чем все алгоритмы. Разве ты никогда не чувствовал больше, чем окружающие?
- Нет. – прошипел он.
Я офицер Микло брака. Особая миротворческая компания Кайли, подразделение Прайза. Я выполняю свой долг, сказал он себе.
– Офицер специального назначения Велорек, я арестовываю вас до дальнейших выяснений…
- Да послушай же ты, - офицер сделал ложный выпад, будто пытаясь встряхнуть Браку за плечи, но изменил точку опоры, и повалил того на землю, выбивая оружие. Оно отлетело в сторону. Борьба была недолгой. Велорек откатился в сторону, ощупывая разбитую бровь.
Он дернул манжет, открывая коммуникатор:
- Архивная запись: офицер Микло Брака подозревается в уклонении от «процедуры». – скороговоркой выговорил он, и коммуникатор запросил подтверждение сохранения записи на главный сервер одновременно с щелчком предохранителя на импульсной пушке, снова зажатой в ладони Микло.
Осталось лишь одно нажатие, быстрое «да», и Брака понял это.
Ну давай же, ты ведь не сомневаешься. – говорил взгляд Велорека. И он нажал на кнопку. Выстрела не последовало. Запись сохранилась в буфер, и теперь только Велорек мог удалить ее, введя свой персональный код. После смерти офицера его архив переходит на рассмотрение комиссии.
Микло опустил оружие.
***
Это была не просто удача, это было чистое везение, может даже ее величество Судьба. У Велорека не было данных на других диких на борту Зельбиниона. Командование всегда вело учет, и если Брака был одним из них, это свидетельствовало о торжестве фрелловой эволюции.
Сукин сын, с восторгом думал он, расчетливый, амбициозный, наглый сукин сын. Кто бы мог подумать?
- Убери палец с коммуникатора.
- Какого раслака ты решил меня устранить, Брака?
- Ты меня бесишь.
- И это эмоция. – нервно улыбнулся Велорек.
- Это факт.
- Поверить не могу… значит, Грайза приказала тебе уничтожить доказательства того, что скарране действовали не по собственной воле. Что они были не в себе. Неужели Совет так хочет развязать войну?
- Как ты смеешь сомневаться в решениях Совета? Рассуждать о таком не в твоей компетенции.
Велорек разозлился.
- Ты и представить не можешь, вот что обернется эта война.
Говорить с Бракой об этом было неправильно. Рано. Если вообще когда-нибудь настанет время.
- Скарране напали на нас из-за этой дряни. Мы должны выяснить, в чем причина . – сменил тему офицер. - Не хотелось бы сдохнуть в припадке, как эти ящерицы.
Брака скривился, явно сожалея о том, что приходиться уступать.
- Во-первых, выясним, не пострадал ли кто еще. – Перестраховка никому не вредила. – Во-вторых, нам нужно поговорить с тем, кто видел, как оно влияет на скарран.
- Никто из них не выжил. И никто не давал тебе права мной командовать.
- Считай, что у нас совместная операция, мой новый эмоциональный брат. Опусти оружие. И кстати… свидетель у нас есть.
- Это существо неразумно. Я не собираюсь…
- Собираешься сдохнуть здесь? Во имя чего? Правильного и Светлого? Это вообще есть в Грайзе и ее подпевалах? В тебе-то это есть?
У Велорека были темные глаза и смуглая коже. Сейчас он напоминал демона из фольклора себациан. Взвинченный, возбужденный, натянутый, словно пружина.
- Ты можешь себе представить кого-то, кто бы измывался над неразумным существом в течение восемнадцати циклов? Лично я нет. К тому же я расшифровал некоторые обучающие программы, скарране его готовили. Не знаю, к чему, но готовили. Это очень серьезно, Брака. Мы все здесь в опасности.
- Оно не говорит. – медленно, словно Велорек сам был отсталым, сказал Брака.
- Или наш прекрасный старший офицер флота не хочет, чтобы оно говорило.
Микло прислонился спиной к стене и устало выдохнул.
Из темноты ему продолжали улыбаться и доказывать, что он особенный.
- Грайза держит его в своей каюте.
- К которой ты имеешь постоянный доступ, если мне не изменяет память.
Брака поджал губы.
Айрин Сун выдохнула на ухо Велореку, что он очень… очень ошибается. Она никогда не скажет, что он прав. Даже если она нереальна.
- И что мне с ним делать? Поговорить? С этим?
«Тяжело,- шепнула Айрин, - ты знаешь.»
Брака был не из тех, кто способен установить контакт.
- Будь верен себе - используй технику. Раз уж ораторским даром тебя не наделили. – посоветовал ему Велорек. – и, Брака…Ты хотел убить меня. Даже несмотря на то, что остался бы один на один с этим, ты хотел меня убить. Ты уверен, что это было твое настоящее желание? А может быть «это» уже контролирует тебя? Не свихнись еще больше.
- Самое, что ни на есть настоящее, уверяю тебя. – прошипел он и побрел в сторону подъема на складской уровень. Лейтенант прокричал ему в след, что свяжется с ним, но тот уже исчез в темноте.
- Нужно будет оформить отпуск. – выдохнул Велорек. – длительный. Он сомневался, что Брака не наделает ошибок.
***
До полета к дредноуту Брака руководил разгрузкой мародеров. То, что удалось собрать с разрушающегося крейсера, отправляли по соответствующим лабораториям. Особо ценным были научные исследования, чудом уцелевшие после инициации протокола защиты. Конечно, только фрагменты данных, но их было достаточно, чтобы начать расшифровку.
Ценность представляло и выжившее нечто. Наполовину скарранин, на половину себацианин, пленник был в ужасном состоянии, но, как выразился капитан, себацианская кровь помогла ему выжить. Сам же Брака предпочел бы пристрелить это. Но Миротворцы не практиковали гуманность с тех пор, как встали на пороге войны.
Браке было одновременно противно и любопытно. Тогда, пока Грайза разглядывала свой живой трофей, Микло пытался не смотреть.
Отвратительный. Отвратительный. Отвратительный, стучало тогда у него в висках. Пленник противоречил всем догмам себациан.
Сейчас существо вяло шевелилось в клетке. Судя по влажным мягким звукам, оно хаотично перебирало ладонями, пытаясь дотянуться до прутьев, извиваясь, словно неповоротливый червь. Такого быстрого ритма дыхания Брака еще не слышал. Даже животные, мучащиеся от жажды, не рвут свою глотку так надрывно.
Микло был бы рада вышвырнуть это в открытый космос, но Грайзе, кажется, существо показалось забавным. Во всяком случае, глядя на его мучения, она улыбнулся.
- Это животное, - сказал она. – Но в Цитадели его память подвергнут проверке. Возможно, от этой твари и будет польза.
Существо зашлось хрипом, и Брака резко перевел взгляд. За иллюминатором полыхал пульсар. В каюте было прохладнее, чем в коридорах.
- Чем вызвано ваше любопытство, лейтенант? Вам приглянулось это звездное дитя? Несчастное создание.
Звездное Дитя, полукровка. Брака смотрел на него сквозь решетку. Сколько ему циклов? Велорек говорил, восемнадцать. Замученный, он выглядел младше. Не дитя, а живое воплощение боли. Тощее тело, облаченное в холщевые тряпки, дрожало. Ничего, теперь ты, во всяком случае, послужишь правильным идеалам. Это будет болезненно. В Цитадели тебе вывернут память наизнанку.
Грайза подняла на него глаза:
- Мы надеемся на успех, но едва ли информация будет нам полезна. Бессвязные картины жалкого существования. Эти чудовища сыграли не его слабости.
- Тепло?
- Судя по записям, они мучили его, поднимая температуру гораздо выше той, что может вынести любой из нас. Это лишний раз подтверждает, что мы имеем дело с ужасными созданиями. Скарране подлежат уничтожению.
- И это существо… неразумно?
- Оно результат смешения грязи с нашей кровью. Зловонное всегда ощущается острее.
Брака впился ногтями в ладонь. Эту мысль нужно было удержать в голове.
Проблема в том, кто я.
Брака наполнил два бокала ледяной водой. Он всегда проводил в каюте Грайзы около арна, больше, чем он мог бы вынести, прежде чем эмоции и острота восприятия доведут его до каря. Но сейчас она должна была уйти, оставив его одного. Это играло на руку.
Она осушила бокал и покинула каюту, напоследок одарив Микло насмешливой улыбкой. Ее забавлял интерес, который Брака проявлял к существу. Ничем хорошим ее забавы никогда не кончались.
Брака вернулся к своим мыслям.
Если проблема в этом, всегда найдется тот, кому понравится меня препарировать. Осталось спросить себя: не угаснет ли этот интерес через столько циклов? Учитывая, что я – доказательство неудачи.
Брака попытался представить, что бы он чувствовал на месте скарран, но мог думать только о себе. Мысли вновь путались, и это раздражало сильнее, чем возня полукровки.
Его забрали силой, но оставила бы его мать, если бы он получился… неудачным? Брака пришел к утвердительному выводу. Это было обычным явлением среди себациан-колонизаторов.
Получив бесполезное существо, скарране сделали бы то же самое.
Брака посмотрел на отметины от своих ногтей. Зловонное раздражает и устраняется.
Грайза не лгала ему на счет воспоминаний пленника.
Его память, ее осколки, искрошенные, перемешанные, острые, переключались от одной картины к другой в хаотичном, бессистемном порядке. А между ними ослепительный свет невыносимого огня. Словно скарране выжигали что-то, что Брака не мог уловить. Это не простое любопытство, и не детские игры с горящей палкой, это планомерное очищение.
Брака знал, что такое безжалостность, но нужно быть абсолютным психопатом, получая наслаждение от пытки того, кто не наделен разумом, а значит, не способен постичь всего ужаса. Это обесценивает. Это… бесполезно. Неужели Грайза считала его полным идиотом? Нужно знать своего врага. Презираешь ты его или нет, но Брака мог поставить себя на место скарран. Если они использовали тепло, они хотели научить его противостоять единственной слабости себациан. Они обучали его. И значит, они лгали ему, теперь он не станет сотрудничать, а на убеждение нужно время. Проще отключить его, это разумно. Грайза хочет войны, и война будет, но пока пленник для нее бесполезен.
Брака опустился на корточки перед клеткой-камерой. Велореку самому следовало заняться этой работой. Не то, чтобы личное могло отвлечь Браку от выполнения задания, но биологом здесь был Велорек. Лейтенант же если и имел дело с инопланетными тварями, то вел диалог с помощью оружия.
- А ты у нас красавчик, да? – прошептал он. – Понимаешь меня?
Серые пустые глаза скользнули по нему, пленник среагировал на звук его голоса, но явно не понял ни слова. Едва ли он осознавал, где находиться.
- Ну, хорошо. – Брака достал портативный анализатор того же выпуска, что недавно использовал Велорек, и запустил его в камеру. «Скорпион» шустро пробрался сквозь прутья и устремился к безвольному телу. Он вскарабкался по руке, вцепившийся в холщевое одеяние, и проник под кожу на сгибе локтя.
- Сер, вы должны покинуть каюту старшего офицера, сэр. – Выправка у охранника была безупречной. Судя по тени на полу, второй из наряда остался стоять в коридоре. Каюту Грайзы всегда охраняло двое солдат. Сейчас, когда системы слежения вышли из строя, они из кожи вон полезут, чтобы доказать свою важность. Тот охранник, что обратился к лейтенанту, никогда не нравился Браке. Ему казалось, что каждый раз, покидая каюту (кровать, Брака, кровать!) Грайзы, офицер провожает его насмешливым взглядом. Хотел ли он оказаться на его месте, или уже там побывал, Браке было безразлично. Но никто не смеет относиться к нему неподобающе.
Брака развернулся, неестественно сильно выпрямляя спину, и прошел мимо охранника, скользнув взглядом по его лицу.
Да, так и есть, тень насмешки.
Он прошел по коридору, но не покинул отсек. Завернув за угол, он активировал робота - анализатора. Инъекция, которую ввел жучок, была способна пробудить и пьяного лаксианина. Что бы ни давала пленнику Грайза, теперь тот быстро придет в себя.
Брака ждал. Может быть, это совсем не то, на что рассчитывал Велорек, но Микло по крайней мере было весело.
3Микло не услышал ни звука. Ему это понравилось. Пусть и тварь, но очевидно, очень талантливая. Брака ценил это. Оба охранника лежали у входа в покои Грайзы.
- Не двигайся. – приказал он из темноты, наставляя на полукровку импульсную пушку. Дуло коснулось затылка, покрытого шрамами и следами от ожогов. – Понимаешь меня? Не двигайся, или я пристрелю тебя. Кивни, если понял.
Пленник медленно опустил голову, также медленно поднял.
- Хорошо. Теперь поговорим без свидетелей.
Пленник передернул плечами, словно выражая сомнение в способности Браки вести разговор. Брака отвел его в пустующую каюту.
- Повернись.
Требование выполнили, и теперь на Браку смотрели светлые холодные глаза. Полукровка был одного с ним роста, и может быть, еще перегонит, если выживет. Судя по комплекции, весил он раза в два меньше и походил на оживший труп. На скелет, кое-как обтянутый кожей, ее кусками, сшитыми вместе.
- Твое имя?
Молчание.
- Назови свое имя.
- Нет имени.
- И что это значит? – удивился Брака.
- Значит, что я смогу сам его выбрать. – Голос его был скрипучим от долгого молчания, но произношение было безупречным.
- Хорошо. Я задам тебе несколько вопросов. Если ты откажешься отвечать, будет очень больно. Как сейчас. – Брака нажал на кнопку, активируя анализатор. Показатели был установлены на максимум - будет больно. Разряд был сильным. Полукровка согнулся, но не закричал, только тяжело задышал и затрясся, закатывая грязный рукав. У пленника были длинные загнутые ногти, темные и острые, они напомнила Браке крючья в отсеках с рабами, которые доблестный капитан посещал только в одиночку.
-Ты ничего не знаешь о боли. – Некоторые звуки в голосе существа приобрели рычащий низкий оттенок. Полукровка распорол себе кожу и запустил свои крючья внутрь, нащупывая инородное тело. Брака видел, как в белом месиве, покрывающем ткани , рвутся и вытягиваются наружу тонкие проводки. Полукровка оскалился и рванул сильнее. Отдирая «Скорпиона», словно надоедливую колючку, и отбросил его под ноги Браки. На пол медленно стекала вязкая белая кровь.
- Теперь. Я. Тебя. Убью. – рычал он виртуозно, даже лучше, чем любой скарранин.
Рука резко взметнулась, брызги разлетелись по сторонам, и пальцы схватили Микло за горло. Микло чувствовал, как ногти проходят в опасной близости от кожи. Грайза будет недовольна синяками.
Микло ухватился за чужую ладонь, фиксируя положение когтей, не давая им сместиться и ранить его.
- И ничего не знаешь о приоритетах. – пленник поморщился, пытаясь отвернуться от дула, упирающегося ему в подбородок.
- Спокойно, спокойно! Ты не можешь меня винить в том, что я сначала пошел по легкому пути. Но раз уж… - он с трудом сглотнул, - но раз уж у нас возник конфликт, могу предложить его решение. – Микло уже хрипел, чужие пальцы давили сильнее, - Как на счет отсутствия боли?
Полукровка посмотрел на него как-то странно, немного расфокусировано. Микло даже решил, что смотрят не на него, а сквозь него.
- Ты ведь не знаешь, что такое «ремиссия»... Мы не ценим свое состояние, когда все нормально, и только избавившись от боли мы испытываем радость. Наконец-то вспоминаем, какой это дар – просто жить, наслаждаться простыми вещами. – чем больше Брака говорил, тем быстрее слабела хватка на его шее. – Дождь… На планете скарран не идет дождь. И снег! Ты ощущал холодный ветер когда-нибудь? У тебя есть шанс нагнать упущенное.
- Мне это не нужно. – Но в голосе не было прежней уверенности. Микло вдруг вспомнил, что имеет дело с подростком, которого всю жизнь держали в клетке. Микло понял, что могло быть и хуже. По крайней мере, никто не порывается его сожрать.
- Откуда тебе знать? Ты же не пробовал. – краешки его губ дрогнули, он почувствовал себя одним из менял, которые скрываются в подворотнях на нижнем уровне полиса. «У меня есть нечто особенное, мой герой. Почти даром.»
- Какие это будут вопросы?
- Для начала: не отпустишь ли ты меня?
Пальцы разжались. Микло опустил пушку и потер шею, облегченно выдохнул, подумывая о массаже. Позже. Он знал пару симпатичных девушек из медперсонала.
- Я избавлю тебя от боли. Но сначала ты поговоришь со мной.
- И я должен тебе верить? Тебе, себацианину?
- Можешь верить мне наполовину. – Микло отправил оружие в кобуру. Что бы на его месте сказал Велорек? Он был бы терпелив. И тактичен… Слабак. Но придется играть по его правилам. – У меня нет времени убеждать тебя, что здесь хорошие парня – это мы.
- Вы порабощаете нации, превращая их в безвольных рабов.
- Живых рабов. Но пока мне все равно, что ты думаешь. Твои ответы не навредят скарранам. Пока ты сам этого не захочешь.
Снова этот странный взгляд. И легкий кивок.
- Не пытайся меня обмануть. Я вижу, когда мне лгут.
- Тогда я не буду спрашивать, что убило скарран. И почему ты выжил. Я спрошу, сколько времени это заняло.
Полукровка прищурился, размышляя. Медлил он недолго. Не найдя подвоха, он ответил:
- Это случилось не сразу. В несколько этапов. Оно действует и на вас, да? – он показал зубы в ухмылке. Острые, мелкие.
- Сколько арнов это заняло?
- Не больше шести.
Микло поджал губы.
- Вернись в клетку. Я сдержу свое обещание, а позже скажу, что предотвратил твой побег.
Полукровка зарычал, сжимая кулаки. С его ногтями это было проблематично.
- Ты просидишь там недолго. Намного меньше шести арнов. – Микло вновь потер шею.
- Я вам понадоблюсь. – понял пленник, гримаса торжества не украсила его изуродованное лицо.
- У тебя удачный день.
Когда Брака удостоверился, что клетка вновь заперта, хотя, как показало время, не способна долго удерживать своего пленника, тот привалился к решетке и спросил:
- Что такое снег?
Брака решил, что научной формулировки будет не достаточно.
- Снег - это холод, падающий с неба. – ответил он, чувствуя себя очень глупо.
Полукровке, однако, понравилось.
- Когда вы все умрете, я проберусь к консоли, регулирующей температуру, и посмотрю что это такое. Дай мне воды.
Брака несколько раз моргнул, но потянулся за кувшином. Наблюдать за тем, как жадно глотают воду, было несколько неприятно, и Брака не теряя времени, достал из кармана футляр.
- Что это? – удовлетворенно вздохнув, спросил полукровка.
- То, что заберет твою боль. – Брака оценил одеяние пленника, его худобу и протянул ему одно из широких колец. – закрепи на лодыжке. Закроешь тканью, чтобы никто не увидел.
- Как это работает?
- Это прототип I-Yensch браслета. Симпатический эффект, обмен чувствами и так далее. Я не техник. Настрою его на передачу в одну сторону и ограничу стандартными параметрами. Я возьму такой же, и ты будешь чувствовать то же, что и я, до тех пор, пока мое состояние не измениться в худшую сторону. Тогда связь оборвется сама собой.
Брака не ожидал слов благодарности, но вот услышать гневный рык он точно не был готов.
- По-моему, хорошая идея. – сказал он, и опомнившись, взял себя в руки. Выпрямился и нацепил маску надменности.
- Это все что есть. Все, что я доверю тебе.
- Ты обманул меня! Это не избавит меня от боли, лишь даст короткую передышку. Это еще хуже!
По мнению Браки, это никак не могло быть хуже, что он и сообщил, одевая браслет на запястье.
- Я не хочу его! – полукровка потянулся к кольцу и попытался отстегнуть его. Оно не поддалось. – Как это снять? Какой код?
- На капризы нет времени. Ты получил, что хотел. Оно отключиться само, когда я захочу. Или когда мне станет плохо. Хуже, чем сейчас. – тихо добавил он. – Действует только на физиологические ощущения. Мои эмоции ты испытывать не будешь. – «И никаких галлюцинаций».
-Я могу это устроить. – зашипел пленник. – тебе станет намного хуже.
Брака сжал зубы и включил устройство. Полукровка замер. Отполз назад, к стене, и часто-часто задышал, уткнувшись взглядом в костлявые колени.
- Ну как? – спросил Брака, когда ему надоело ждать реакции.
Молчание.
- Работает?
- Я тебя убью!
- Твоя любимая присказка, да? Видимо работает.
- Потом будет только хуже! – сорвался пленник. Он подлетел к решетке, вцепляясь в нее, вжимаясь так, словно собираясь пройти сквозь прутья.
- Потом – может и будет. Но сейчас-то это лучшее, что с тобой было, так ведь? – примирительно сказал лейтенант.
Полукровка яростно сверлил его взглядом. И даже пару раз щелкнул зубами.
Микло был доволен.
За его спиной тихо сообщили, что он особенный, хороший мальчик.
«Заткнись» - подумал Брака.
Видение, как ни странно, исчезло.
- Еще воды? – на всякий случай предложил лейтенант.
Пленник отвернулся, всем своим видом показывая, что никаких дел с Бракой он больше вести не намерен. Это было забавно, но неприятный осадок все равно остался. Брака поделился своими…ощущениями. Ничего более личного он никогда не делал. Грайза… это другое. С Грайзой был не Микло Брака, кто-то другой, кто-то, в кого она его превращала. И каков результат?
Микло бросил сквозь решетку свой новый платок – перевязать рану, которую нанес себе пленник. Обойдется без швов. Возможно.
Тот дернулся и подцепил ногтем кусочек ткани, с подозрением рассматривая его.
- Что это было? Какой-то ассимилятор? – нейтральным голосом осведомился полукровка, указывая на свою рану.
- Простой «Скорпион». Анализатор с дополнительными опциями.
- Скорпион. – протянул он. И ловко перетянул рану.
Микло отошел проверить охранников.
***
Быстрее и быстрее к обрыву, а там уж – подхватит кто, или вниз на камни, это больше его не заботило. Все равно иначе никак. Увеличить темп до огня в мышцах, до пульса в висках, и зависнуть на крае. Никого там не будет. Только его это никогда не остановит. Велорек привык к этому. Ведя двойную жизнь, привыкаешь к ощущению пропасти под ногами. Сейчас ему как никогда не хватало поддержки своих. В оппозиции были более подходящие себациане, те, кто справился бы с ситуацией лучше него, те, кому не было бы страшно. Но именно Велореку суждено было зависнуть на краю. Еще немного – и война. А его единственный союзник – ненадежный карьерист. Его и союзником назвать было сложно. Да и определение «дикий» явно ему не подходило. Он никогда не поймет, чему угрожает возможная война со скарранами. В этом у Миротворцев и скарран есть нечто общее – отсутствие в их словаре слова «геноцид».
Велорек чувствовал, как мурашки пробегают по спине и устремляются к рукам, иначе, отчего бы так подрагивали ладони?
Холодно.
С них всех пот льет градом, а ему невыносимо холодно.
Война разорвет их всех. Миротворцев и «диких». И если первые не заслуживали шанса, у вторых было будущее. Они могли бы привести себациан к их истинному пути - к миру.
Еще немного, и значение этого слова затеряется среди имен погибших. Маленький шанс доказать, что нападение скарран и сорванные переговоры были не спланированными, ускользал, а на его место занимала новая проблема. Велорек понял это, столкнувшись на четвертом уровне с группой Миротворцев. Они как раз покидали контрольный пункт, обсуждая состояние второго из четырех слоев брони Зельбиниона. Толстые переплетенные металлические волокна, в свою очередь защищенные пластинчатым слоем из налегающих друг на друга элементов, больше не выполняли своих функций. Сорок процентов – слишком низкие показатели.
Старший по званию отчитывал подчиненного, а тот, к удивлению Велорека, выказывал не раскаяние и стремление немедленно исправить ситуацию и реабилитироваться в глазах начальства, а искреннее недоумение. Мало того, парень был в ступоре.
- Я не знаю, как так получилось, сэр. Я должен был отправить вам данные, как только закончится очистка, но… Сэр. Я думал, что иду к вам, но спустя какое-то время очнулся в жилом секторе.
Велорек забрал бедолагу на осмотр, пользуясь своими полномочиями.
И это было только начало.
Все оказалось именно так, как он и предполагал. Если неведомое нечто, воздействуя на диких, влияло на их эмоциональное состояние, у Миротворцев поражению подвергался отдел головного мозга, отвечающий за долговременную память. Воздействие было кратковременным и слабым, изменение едва удалось зафиксировать, но оно было. Велорек нашел еще несколько подобных случаев. В основном у тех, кто работал над восстановлением брони.
Сотни Миротворцев на борту Зельбиниона подвергались опасности: ремонтники, военные, которых нельзя было закрывать на карантин, иначе корабль просто развалиться на части. Командование должно было узнать об угрозе.
Айрин сказала ему, что он полный идиот.
***
- Я вас предупреждал. – сказал Велорек.
Брака закончил подслушивать и прошел через открытый портал, оглядывая кабинет капитана.
Велорек сидел, прикованный к стулу, напротив него – Грайза. Чуть дальше – капитан, не сводящий с Грайзы гневного взгляда.
- Наверняка пилот Ринер был заряжен и потерял контроль! – настаивал Велорек.
Микло захотелось собственноручно пристрелить его. Даже руки зачесались, и он спрятал их из за спину.
Сдал. Сдал себя и его, сын раслачки!
- Разрешите? Офицер Ринер не был на борту дредноута. Мэм. Сэр. – Брака по очереди кивнул старшим по званию и уставился в противоположную сцену. Оставалось надеется, что Велорек не трепался языком на счет скарран. Если он доложил о заражении, то пусть это будет только их заражение.
Взгляд Грайзы, направленный в его сторону чуть потеплел.
- Лейтенант, там были вы.
- И я прошел проверку. Даже две. Никаких симптомов, напоминающих те, что демонстрируют нам несчастные офицеры и некоторые из гражданских.
- У вас кровь, Брака.
Микло похолодел, ладонь дернулась к лицу.
- Нет-нет, ваша форма. Выглядит неподобающе. – пояснила Грайза.
Велорек изогнул шею, чтобы увидеть и побагровел от ярости, можно было понять, что он себе напридумывал.
Микло раздосадовано отдернул свою форму, с которой так и не стер капли крови пленника.
- Мы закончили. Все офицеры, выполняющие разведывательные маневры должны вернуться на крейсер и пройти проверку в первую очередь. За ними – все остальные. Все, что было доставлено с дредноута, должно быть повторно осмотрено.
Граза предоставила Микло открыть ей портал.
Она сказала ему:
- Наша проблема – это приоритет. Инцидент со скарранами должен остаться в тайне. Но причина должна быть установлена. Сделай это тихо.
- Мне понадобиться помощь специалиста. – «Я пожалею об этом», понял Брака, но слова уже сорвались с языка.
- А дальше?
- После этого он уже не сможет написать научный труд.
- Я рада, что мы понимаем друг друга. – Грайза остановилась у своей каюты, протянула руку и коснулась пятна скарранской крови.
- Докладывай, лейтенант. Что это значит?
- Мэм. – Брака вдохнул, словно собираясь нырять. – Ваш пленник предпринял попытку побега, но был остановлен. Он снова на месте.
- Вы сообщаете об этом только сейчас? Где охрана?
- Они отдыхают, мэм. Я нашел их без сознания.
Грайза поджала губы, ноздри ее расширились, голова подалась чуть вперед, словно она чуяла запах лжи.
«Ты ответишь мне за это, Велорек. Ты и твои принципы.» Не попадись он в когти капитана, не пришлось бы вмешиваться и светиться перед Грайзой.
- И ты вернул узника в клетку, из которой он сбежал?
- Если мне будет позволено, у меня есть все шансы наладить с ним контакт. Прошу разрешение на просмотр файлов с дредноута.
- Контакт? Брака, ты утверждаешь, что он способен общаться?
Лейтенант немного помолчал, не зная, как лучше ответить на откровенную провокацию.
- Могу предложить вам кандидату Велорека, если сомневаетесь во мне.
Грайза понимающе улыбнулась. Сквозняк от затихающей вентиляционной турбины тронул ее короткие темные волосы.
- Если ты так хочешь. Работайте с ним вместе. У тебя есть поларна, если я не получу ответов, кто-то из вас троих посетит покои нашего доблестного капитана. Те, что на нижнем уровне.
- Да, мэм. – Брака выпрямился по стойке смирно, устремляя взгляд в пространство.
-
-
05.08.2013 в 18:42